Сибирские огни, 1958, № 6

никсы и столь же мифические драконы. «Запретный город» — это грандиоз­ ный дворцовый ансамбль из множества зданий. Смотря на дворец с горы Цзин- шань, поражаешься прежде всего гар­ моническим единством его архитектур­ ных сооружений и пейзажа. Главные здания дворца, расположенные строго по оси с юга на север, так и назывались: «Павильон высшей гармонии», «Па­ вильон средней гармонии», «Павильон нерушимой гармонии». Весь этот могучий по духу архитек­ турный ансамбль, сооруженный еще в древние времена, обнесен высокой крас­ ной стеной квадратной формы и окру­ жен глубоким и настолько широким ка­ налом, что пекинцы катаются по нему на лодках. — Взгляните на башни, — посовето­ вал мой спутник и, подняв правую руку, показал на углы дворцовой стены. Я взглянул . На каждом из четырех углов стояли многоярусные и много­ угольные башни, которые с первого взгляда на них с горы не произвели осо­ бенного впечатления. Но чем больше я смотрел на них, тем больше они пора­ жали. Передо мною раскрывались ра з ­ нообразнейшие узоры , один тоньше другого. Узоры из камня и дерева! — Каждая башня, — пояснял това­ рищ Ван, — трехэтажная . Нижний этаж — четырехугольный, второй и третий —• двенадцатиугольные. А всего в каждой башне по двадцать восемь уг­ лов. Архитектурный стиль таких соору­ жений имеет у нас специальное назва­ ние: «Башня из 18 поддерживающих столбов, 9 стропил и 72 наклонных ба­ лок». А крыши! Посмотрите на них. Крыши из желтой глазированной че­ репицы были украшены драконами, львами, фениксами. Это придавало баш­ ням еще большую прелесть. «Запретный город», да и весь Пекин, является ярким выражением чисто ки­ тайской национальной архитектуры , ко­ торая, как известно, сильно отличается от архитектуры европейских стран. Ки­ тайская архитектура, так же как и жи­ вопись и поэзия, очень древняя. Она сформировалась уже в XV веке до на­ шей эры и по крайней мере около двух тысяч лет тому назад достигла полной зрелости. В Китае широко распространены ле­ генды о каменщике и столяре Лу Бане, родоначальнике и учителе всех столя­ ров и каменщиков. В образе его вопло­ щен ум китайского народа и его сме­ калка , строительный талант и богатыр­ ская сила. Лу Бань изобрел пилу. Он научил людей делать двери к своим жи­ лищам. Он же создал из дерева лошадь и заставил ее служить людям. В одной из старинных книг рассказывается, что Лу Бань вытесал из дерева коршуна и улетел на небо. У города Чжаочжоу есть древнейший каменный моет-чудо.' широкий, строгий, величественный и несказанно крепкий. Говорят, что его соорудил Лу Бань. Ког­ да мост был только построен, по нему проехал богатырь Чжан Го-лао на иша­ ке,. в переметной суме которого были спрятаны солнце и луна, а другой бога­ тырь, Чан-ван, прокатил по мосту свою тележку, на которую были поставлены четыре самые большие горы. Лу Бань поддерживал мост руками, и мост не обрушился. Настолько высоко было строительное искусство Лу Б аня и так велика была его сила! Мост этот стоит до сих пор. Мне до­ велось проехать по нему на автомашине осенью 1955 года, и китайские товари­ щи показывали мне следы, оставленные на настиле моста ишаком Чжана Го-лао, и колею, вдавленную “колесом тележки Чан-вана. Спустившись под мост, мы ясно видели и отпечатки рук Лу Баня, поддерживавших мост. — Если хотите, я расскажу вам, как возникли эти чудесные башни на стене Запретного города, — сказал товарищ Ван. — Говорят, что вначале они при­ снились императору во сне, и, естест­ венно, он загорелся желанием видеть их на стенах своего дворца. Император вы звал восемь мастеров и сказал: «Если не построите — я казню вас». Один из мастеров уже через три месяца пока­ зал императору свою работу. Но это бы­ ли совсем не такие башни, какие видел император во сне, и он приказал каз­ нить мастера. Такая же участь постигла еще шестерых. Последний, восьмой ма­ стер с невеселой душой приступил к ра­ боте. И у него и у подмастерья вали­ лись из рук топоры. Но вот однажды маленький ученик Ван Сянь выбежал на улицу и увидел старика с целой связкой корзиночек с цикадами. Ван Сянь не утерпел и купил самую краси­ вую. Сплетенная из красной гаоляновой соломы, она была изящна, как малень­ кая башенка. А когда на корзиночку взглянул мастер, он ахнул от удивле­ ния. — Смотрите, — воскликнул он, — восемнадцать столбов, девять стропил, семьдесят две балки! Да ведь эта кор­ зиночка точь-в-точь такая, какую импе­ ратор видел во сне. Строители догадались, что старичок с цикадами был не кто иной, как их мудрый учитель Лу Бань. Как примечательна эта легенда! Судя ' по преданиям и некоторым записям в древних книгах, Лу Бань жил в так на­ зываемую эпоху «Весны и осени», т. е. по меньшей мере две тысячи лет до строительства Пекинского дворца. Но когда это строительство началось, он принес в своей чудесной корзине много­ вековой строительный опыт и архитек­ турное искусство. Новый Л у ’ Еань обо­