Сибирские огни, 1958, № 6

И Тимошик послушно смотрел, куда летчик ему указывал. Под об­ рывом на камнях кипела вода, было похоже, что там плещется множество черноголовых ребятишек. Далеко в море иногда синие тени скользили. Чудилось, что это про­ носятся под водой большущие киты и акулы. В одном месте лодка про­ плыла над затопленным кустом. Среди веток блеснула стайка рыбок, точно серебряная листва таинственного- подводного -сада. Тимошику вспомнилось, как он спросил один раз у. бабушки, откуда возле маминой фермы новое море взялось. — От человека, — сказала тогда бабушка. — Труд человеческий все может: и сады посадить, и море налить. Запрудили большую реку, она и разлилась. , Сейчас Тимошику казалось, что- люди, которые запруду строили, должно быть, все похожи на Филиппа Васильевича. Такими, как у него, ручищами чего не сделать! Много интересного увидел Тимошик с лодки, но когда причалили к берегу, он все-таки сказал: — У нас в Урмани тоже хорошо. — Да что- там у вас? — Все. Лес и Чаруша под горкой. И камыши у бочажин. Утром выйдешь с бабушкой, постоишь на берегу тихонько, а утки выплывут: бульк-бульк. Встряхнутся, и с крыльев капельки розовые, как маленькие солнышки. Скажешь, не красиво? — Глаз у тебя острый, — серьезно сказал Филипп Васильевич. — Только, брат, красивое в капле видно тебе одному, а море — для всех. Главное, трудится оно для людей — машины вертит, свет дает. Понял? Крылатая душа Солнце вставало рано, а люди — еще раньше: спешили кончить сев, пока земля не пересохла. С рассвета до ночи в полях словно шел бой. Гудели автомашины, грохотали, как танки, тракторы. Самолеты кружи­ лась, расстилая по земле желто-серые облака удобрений. Маму Тимошик видел урывками: иногда она забегала в фанерный домик, где стояла их кровать, а чаще встречал ее на поле. Днем и ночью была она в -степи. Лицо потемнело,' обветрилось, -глаза блестят сухо, с сердинкой. Глянешь ей в глаза — в -них будто синий огонек горит: и ее жжет и другим вокруг жарко. — Нажимай, нажимай, хлопцы! — то там, то здесь раздавался ее голос. — Кто сейчас минуту простоял, тот центнер зерна загубил осенью. — Прямо хоть с машин -не сходи! — ворчал кое-кто из рабочих. — На кого похожи -стали? — На людей, на людей, золотце мое замурзанное! От ее слов, задорных и жестких, люди распалялись, будто огонь от ветра, работали с какой-то веселой злостью. Чаще всего от нее доставалось молодому трактористу Зоте, неуклю­ жему, стриженому -наголо парню 'с рыхловатым добродушным лицом. Как-то мама застала его задремавшим на тракторе. Она вытащила Зотю из кабины и, пока он спро-сонья тер затылок, сама -повела трактор. Зотя, опомнясь, догнал ее, ворвал-ся на х-оду -в кабину и тоже схватился за ры­ чаги: — Слазь!.. Слазь, говорю! Пока он шумел — целый загон объехали. — Свалилась на -нашу голову! — во-рчал Зотя, когда она уходила. Трудно было в эти дни на rt-олях. Никто не отдыхал. Однако, чем