Сибирские огни, 1958, № 5

сово поле с точеными шарами подстри­ женных кустов перед Эйфелевой баш­ ней, и Люксембургский сад, и небольшие скверы, и массивы Венсенского и Булон­ ского лесов с солнечными полянками и до осени ярко-зелеными, по-весеннему шелковистыми газонами. Но с большими бульварами и богатыми авеню соседст­ вуют узенькие улочки, где в почернев­ ших и облупившихся домах живут люди труда. Есть «Клопиный базар», на кото­ ром продают старье. Просыпается Париж. На тротуарах перед маленькими лавочками появляют­ ся лотки с овощами, фруктами и прочей снедью. Город переполняется автомоби­ лями. На мостовой тесно, как на му­ равьиной дороге в солнечный день. Ули­ цы задыхаются, особенно возле таких круговоротов, как площадь Звезды, куда лучами сходятся двенадцать магистра­ лей. Многие из улиц, прямых и широ­ ких, в прошлом веке прорубил в средне­ вековом городском лабиринте префект Осман, ярый сторонник реакции. Он рас­ считывал, что во время революционных выступлений это помешает постройке баррикад. У автомобильных потоков есть свои приливы и отливы. В ранние утренние часы на мостовых гаснет волна движе­ ния, обнажаются тротуары, как пологие морские берега. Но в двенадцать, когда наступает время второго — плотного завтрака, все затопляет сильнейшая вол­ на прилива. Заполняются все столики, выставленные на тротуары перед окнами кафе. И только Сена по-прежнему спокойна. Она одинока и безмолвна. Не видно ни лодок, ни катеров, словно тут заказаны пути-дороги. И это, в самом деле, так. Несколько предпринимателей хотели от­ крыть пассажирское движение по реке, но фирмы, которым принадлежат метро, автобусы и такси, возразили, боясь кон­ куренции. Новорожденную компанию удушили, не дав ей вздохнуть. — Вот так бывает в капиталистиче­ ском мире! — говорит гид в короткую минуту откровенного разговора. — Ули­ цы захлебываются, а Сена не исполь­ зуется. Даже вы, туристы, не можете с реки полюбоваться городом. Едем по улицам, где за два дня уже успели побывать несколько раз. Всюду старые дома, как рантье, доживающие век: платье еще добротное, а вид скучно­ ватый. И скучно оттого, что в городе, да­ же в тех кварталах, которые не отлича­ ются архитектурными ансамблями, до­ стойными охраны, нет нового поколения домов. В одной песенке поется: «Париж, ты нисколько не изменился, мой старик. Боже мой, ты совсем не изменился!». Не маячат в небе черные стрелы подъемных кранов, так характерные для облика лю_ бого советского города. Говорят, расхо­ лаживала низкая квартирная плата. До­ мовладельцы добились закона, позво­ ляющего повысить ее. После этого на­ чалось строительство, но возведено все­ го лишь несколько домов на бульваре Ланн, которые нам показали, в том чис­ ле первый «небоскреб» в четырнадцать этажей. Квартиры там очень дорогие] Если человек скажет, что живет в новом доме, это значит, что у него карман по­ лон денег. Многие из парижан довольст­ вуются подвалами. Более того — в го­ роде насчитывается сорок тысяч бездом­ ных. Бедняги ночуют под мостами или уезжают на окраину столицы, где в хо­ лодную осеннюю пору разводят костры. На сооружение домов нет денег. Прави­ тельство не считает это своим делом. Го­ сударственная казна опустошена. Повы­ шаются налоги. Благодаря инфляции франк летит в пропасть. Торговцы взду­ вают цены на хлеб, молоко, масло, мясо, а также и на промышленные товары пер­ вой необходимости. Вот потому-то про­ стые люди Франции и возлагают надеж­ ды на ослабление международной напря­ женности, что оно может привести к сок­ ращению военных расходов и снижению цен. Накануне наши товарищи во время ночной прогулки случайно оказались на площади, славящейся низкопробными увеселительными заведениями. Они бы­ ли переполнены, главным образом, аме­ риканцами. Не только внутри, но даже у входа можно было видеть и слышать не­ пристойности. Гид с прискорбием доба­ вил: есть еще подземные кабаре, где без­ удержно проповедуется нигилизм. Суще­ ствует этакая новая секта, отрицающая мораль и общепринятые человеческие нормы. Ведут свою отвратительную проповедь «садиствующие Дон-Жуа­ ны». Очередным сожительницам они на­ шептывают, что, дескать, женщина для доказательства своей любви к мужчине должна решаться на все, вплоть до убий­ ства. Один из таких шакалов в брюках настоял, чтобы его любовница утопила свою двухлетнюю дочь. Было несколько судебных процессов. Некий фашиствую­ щий молодчик убил топором свою мать: «Хотел почувствовать, что такое пре­ ступление». Таковы результаты «мозго­ вого эротизма». Но есть другая Франция, свято обере­ гающая славные традиции борьбы за прогресс и свободу, за чистоту и красо­ ту человеческой жизни, за мир и счастье для народов. Эта Франция —• законная наследница и хранительница прекрасных памятников архитектуры, скульптуры и живописи, всего ценного, созданного тру­ долюбивым народом на протяжении ве­ ков. Это Франция Мориса Тореза и Мар­ селя Кашена, Жолио-Кюри и Эженн Кот­ тон, Раймонды Дьен и Луи Арагона. В Латинском квартале мы видели на­ чертанное мелом на стенах слово «Мир».. Полицейские старательно стирают такие надписи, но каждое утро, на их месте появляются новые призывы к борьбе.