Сибирские огни, 1958, № 5

добившись, ограничился вынесением по­ становления о привлечении Сычева М. И. в качестве обвиняемого по ст. 126 Уголовного Уложения. На всех последующих допросах Сычев отвечал лаконично: — Виновным себя не признаю. В со­ обществах не состоял... Были взяты показания свидетелей. Священник Букаревский написал: «—Сычева знаю хорошо и уважаю его, как человека очень честного и обра­ зованного, но политические убеждения его мне совершенно не известны. Я не слышал, чтобы Сычев пропагандировал в Злынке свои политические убежде­ ния...» Потомственный почетный гражданин и мировой судья Григорий Федорович Оси­ пов ответил: «—В предосудительном Сычева ни в чем никогда не замечал. Он был всегда трезвым, симпатичным помощником в народной библиотеке-читальне и безус­ ловно честным. Политические взгляды его мне неизвестны. В моем присутствии политических разговоров он не вел...» Во время ареста в Гомеле у Сычева была отобрана сводная ведомость, где значились все партийные организации (без адресов). Полиция с ног сбилась в поисках — и все безрезультатно. И сно­ ва, в конце января 1907 года, Протопо­ пов в присутствии прокурора допраши­ вает доносчика Щербакова. — Михаила Ивановича Сычева я знаю с малых лет. Отец его служит ста­ рообрядческим уставщиком, имеет лес­ ной склад и живет недалеко от меня. Я положительно могу удостоверить, что Сычев испортил у нас всю молодежь, распространяет среди молодежи разные противоправительственные издания и со­ бирает молодежь на митинги в лесу «Желтые горки». Он вообще «умно ра­ ботает», вывел нас всех из терпения, и я решил о его деятельности заявить ста­ новому приставу. Он вел пропаганду с самой весны прошлого года (1906) и в течение всего лета. Я видел лично, как Сычев раза 4 или 5 получал с вокзала тюки, аршина по полтора длиной, в упа­ ковке, в которых, несомненно, были прокламации и брошюры противоправи­ тельственного содержания. Уверенно го­ ворю, что в тюках были преступные из­ дания, так как никакой торговли у него не было. Повторяю, что он испортил у нас всю молодежь, и его деятельностью в Злын­ ке многие возмущаются. Я лично видел, как Сычев на улице раздавал проклама­ ции. Раздавал он их совсем открыто. Видел, как Сычев приглашал на митин­ ги молодежь, и за ним в лес шел народ. О преступной деятельности его в Злын­ ке знают многие, но не всякий станет го­ ворить это. Я же не постеснялся заявить это, как русский человек, несмотря на угрозы, которые меня ожидают. В свидетели по делу Сычева вызыва­ ют священника Букаревского и Г. Ф. Осипова. Священник — человек челове­ колюбивый, в Злынке он года два, про Сычева он ничего не знает. Что же ка­ сается Осипова, то он, очевидно, будет защищать Сычева, так как они участво­ вали в спектаклях, где Сычев был у них суфлером. Хотя Осипов человек хоро­ ший... ... Всю зиму Михаил провел в Старо- дубской тюрьме, и всю зиму неторопли­ во вертелась судейская машина, погло­ щая в свои емкие папки доносы, показа­ ния, злобные измышления. Бесновалась жандармерия, рыскала полиция в поис­ ках жертв, а жертв не было. Михаил держал в своих руках и начала и кон­ цы. На всяком допросе он отвечал: — Виновным себя не признаю... В сообществах не состоял... И казенному защитнику сказал тоже. — Вот и хорошо,— притворно обра­ довался тот,— Я и буду ставить так воп­ рос. Но для этого мне нужно, чтобы вы откровенно сказали, что это были за ор­ ганизации, с которыми вы были связа­ ны... — А я ни с кем не был связан... И вашей защиты мне не нужно... Так ни с чем и ушел навязчивый «за­ щитник». С приходом весны в камере стало теп­ лее. Уже давно с полей сошел снег, про­ шумели вешней водой реки и, должно быть, сады бушуют в белой кипени цве­ тения, потому что изредка, по ночам, в его одиночку стал проникать аромат цветущих яблонь .. Неудержимо тянуло на свободу... Несколько раз за зиму кто-нибудь из родных — брат или сестра — привози­ ли ему пару белья, носки, портянки и что-нибудь из еды, но видеть их не при­ ходилось. После посещения защитника Михаил понял, что его «дело» подходит к концу, и с нетерпением ждал суда: — Скорее бы уж решили... А судейская машина двигалась мед­ ленно —• судьям и заседателям некуда было спешить. Всю предстоящую про­ цедуру они обставляли со всей строго­ стью и тщательностью и больше чем за месяц до суда вынесли «определение»: дело слушать при закрытых дверях; в вызове свидетелей отказать. Наконец, давно ожидаемый Михаилом Сычевым день настал. 25 июля, рано * утром, загремел тяжелый замок на «две­ ри его камеры. В полутемном коридоре стояли помощник начальника тюрьмы и надзиратель. — Выходи!..— грубо крикнул надзи­ ратель.— Вещички оставь... Сюда же вернешься... Во дворе стояла черная карета, запря­ женная парой вороных лошадей. Началь­