Сибирские огни, 1958, № 4

рубаха висела складками чуть не до колен и делала Григория похожим на обрубок. Войдя, Евдокия прежде всего увидела тонкие ноги Григория, его огромные плоские ступни с длинными пальцами, на которых желтовато поблескивали крепкие пластинки ногтей. Потом скользнула глазами по всей фигуре Бородина, встретилась с его недоумевающим, испуганным взглядом и отвернулась к Анисье, которая чистила з'а столом картошку. — Я ведь к тебе, Анисья. Здравствуй. Григория всего передернуло. Анисья, едва раздался голос Весело­ вой, украдкой бросила взгляд на мужа и только потом ответила несмело: — Здравствуй, здравствуй... Проходи, чего же ты, Спиридоновна? Садись... Григорий продолжал истуканом стоять посреди комнаты. Почему-то больно застучало в голове, разжигая бешенство: «Пришла... Вот и до­ ждался: пришла в мой дом... Сколько раз звал. На коленях просил! Пришла... да не ко мне». — Куда же садиться-то приглашаешь? — улыбнувшись, спросила Евдокия. — Ох ты, господи! И вправду стула-то нет! — воскликнула Анисья, бросила нож, вытерла о передник руки.— Я сейчас принесу. Анисья кинулась из кухни в комнату, принесла стул. Но Григорий вдруг молча вырвал его из рук жены, бросил обратно в комнату и шаг­ нул к Веселовой: — Вот что... — Григорий указал рукой через плечо: — Как говорится, вот бог, а вот порог... Не все тебе выгонять меня из дома... Евдокия Спиридоновна, не торопясь, обернулась к Бородину и вдруг сама шагьфла ему навстречу:^ — Отойди-ка в сторонку. Снова взгляды их встретились. Глаза Григория понемногу расшири­ лись, словно он с каждой секундой все более ясно различал что-то страш­ ное, смертельно опасное для него. Потом дрогнули усы, и по всему лицу прошла судорога... Перед ним стояла Дуняшка. Лицо ее, нарумяненное ветром, было таким же молодым и привлекательным, как много лет назад. Из-под платка, совсем как у девчонки, свесилась непокорная прядка волос, чуть- чуть тронутая изморозью. И лился из ее чистых по-девичьи и уверенных по-женски глаз тот самый свет, который надеялся потушить Григорий. Смотреть в эти глаза ему было больно. Он отвернулся и... посторонился. Евдокия Спиридоновна неторопливо прошла мимо него в комнату, взяла брошенный им стул, вынесла в кухню и села возле стола. Боро­ дин то ли рассмеялся, то ли всхлипнул и, сгорбившись, поплелся из кух­ ни. Анисья, спрятав руки под передником, облегченно вздохнула, когда Григорий закрыл за собой дверь, перекрестилась и устало прислонилась к стенке. — Ты что, в бога веришь? — спросила Евдокия Спиридоновна. — Так... Легче как-то... Евдокия- мягко и тихо смотрела в грустное, немного оплывшее не то от старости, не то от слез лицо Анисьи, в ее синие, не потускневшие с годами глаза, в которых бился пугливый огонек, и ловила себя на мыс­ ли, что старается что-то вспомнить. И вдруг почудился ей робкий, тоненький голосок, готовый каждое мгновение прерваться: «—. Ради праздничка... подайте корочку...». Смотрела Евдокия Веселова на прислонившуюся к стенке постарев­ шую Анисью, а видела сквозь густой туман прожитых годов подростка