Сибирские огни, 1958, № 4

должал Ракитин. — И тогда-то уж обязательно отвернется. Ты поду­ мал об этом? Петр молчал. Он сидел, зажав руками голову, чуть покачиваясь из стороны в сторону. Это начало раздражать Ракитина. Он встал, но тот­ час же снова сел. — Значит, не любишь ее... Тогда, конечно, чего же рассказывать... Петр резко поднял голову, у него вырвался возглас, похожий на стон. — Конечно, не любишь. Так с любимой не поступают, — горячо продолжал Ракитин. — Значит, и уходить тебе из дому нечего. Значит, пропадешь ты, сомнет тебя отец окончательно, сломает в тебе человека, превратит черт знает во что, в тряпку... Да ты и так уже тряпка. — Ну и... — Петр хотел крикнуть: «Ну и ладно!», но промолчал. А через полминуты, не шевелясь, не меняя позы, глухо произнес: — Я рас­ скажу... Я все ей расскажу... — Твой отец, Петя, тоже мог бы стать человеком, — опять начал Ракитин. — Но, рассказывали мне, его загубил дед твой. Ну, время ста­ рое, сын тогда от отца во всем зависел. А тебе-то что? Ведь ты тракто­ рист, на своих ногах стоишь... — Та-ак!.. — вдруг воскликнул кто-то рядом. Петр и Ракитин одно­ временно обернулись на голос и встали. В десяти шагах, заложив руки в карманы, стоял Григорий. — Так!.. И сына, значит, отбираете?! — снова произнес Григорий и подскочил к Ракитину, хотел схватить его за отвороты меховой куртки. Председатель спокойно отступил на шаг назад, властно проговорил: — Убери руки!.. — Осмелел, осмелел!.. — задыхаясь, выкрикнул Григорий. — Об­ щипали меня, сволочи... Петька!.. Петр испуганно взглянул на Ракитина. Тот понял, что молодому Бородину требуется еще защита, подошел к нему и загородил спиной. — Петра больше не трожь. Иначе... — Что иначе? Что? И вдруг, сам пугаясь своего крика, но уже не в силах удержаться, заорал: ^ — Твое счастье, Ракитин, что... что обрез я тогда в болото выкинул!.. — Какой обрез? — насторожился Ракитин. — Обыкновенный! На Тихона Пьянкова силок расставил, да убрал. А надо бы на тебя!.. На тебя!.. На тебя!.. С этим криком, тонущим ,в ночи, Григорий Бородин и убежал в де­ ревню. Г л а в а V 1 • Ну, как, Петя? — спросил через несколько дней Ракитин. — Что? — не понял молодой Бородин. — Был у нее? Петр посмотрел на председателя, покраснел и, помолчав, ответил очень тихо, но твердо: — Сегодня, Василий Петрович... Сегодня обязательно пойду. Ракитин улыбнулся, пожал ему руку и уехал. И только теперь Петр как-то остро и отчетливо* почувствовал: надо идти.