Сибирские огни, 1958, № 4

— С Поленькой Веселовой поедешь? — Вы откуда... об этом знаете? -— воскликнул Петр, вскакивая на 'НО ГИ . Ракитин спокойно закурил. Петр топтался рядом, не зная, что делать. Наконец, председатель сказал: — Садись, Петя, чего ж ты... Петр послушно опустился рядом. — Устал сегодня? — снова спросил Ракитин. — Я проверял сейчас твою пахоту. Хорошо вспахано. Отлично!.. — Так ведь я, Василий Петрович... я всегда хочу как можно луч­ ше... А тогда, на том участке... сам не знаю... — Дальше он не мог гово­ рить. —' Ну, нашел, о чем вспоминать, — мягко промолвил Ракитин. Потом они замолчали. Петр вслушался в темноту и вдруг уловил еле-еле доносящийся от речки тоскливый утиный крик. Неожиданно для самого себя, он про­ говорил. — Слышите, как кричит отставшая утка в камышах? Вот и я от­ стал... от людей. Когда — не знаю. А теперь начинаю понимать — от всех отстал. Почему так случилось? Раньше отца боялся, бил он меня зверски! Страшный он. А теперь.. Вот вы спрашиваете, что происходит 'у нас в семье. Тоже не знаю... Петр говорил сбивчиво, волнуясь. Ракитин его не перебивал, ничего не переспрашивал, равномерно попыхивал в темноте цыга-ркой. И п о с те - / пенно Петр успокоился, стал говорить ровнее. И сам не заметил, как рас­ сказал все: о детской дружбе с Поленькой, о баяне, о своей любви, о Насте Тумановой, о последнем разговоре с Витькой, о вчерашнем прихо­ де отца...-4- — Вот и все... Теперь вам известна вся моя жизнь, — закончил Петр. — А что в ней к чему? И как дальше мне быть... посоветуйте. Вить- tKa -говорит — перепаши все... А как, как? Ракитин несколько секунд молчал. Петр прислушался и, может от Того, что не слышно было больше тоскливого крика утки, может, от чего другого — но Петру стало легче. Он терпеливо ждал, что скажет Р а ­ китин. — Как, спрашиваешь? — проговорил, наконец, председатель. — Да ведь ты, по-моему, правильно начал ее перепахивать, как раз с того кон­ ца, с какого надо. Только уезжать никуда не советую. Я бы на твоем ме­ сте ушел к Веселовым. Но прежде тебе надо все рассказать Поленьке про Настю... Виктор тебе правильно говорил...- — Не могу... — И Петр даже замахал руками. - — Это, брат, обязательно надо. Если не найдешь в себе силы рас­ сказать ей все — значит, ты конченый человек. Тогда — уезжай. И ж а ­ леть тебя тогда никто не будет... Голос Ракитина звучал теперь сурово, и Петр уже начал раскаи­ ваться, что все рассказал ему. Зачем? Разве это поможет? Петр посмотрел вверх. Когда он -пахал, небо было еще ясное, ярко горели звезды. А сейчас оно словно подернулось дымкой, местами про­ ступали серые неровные полосы, точно в беспорядке намазанные гряз­ ной, разбрызгивающей кистью. Между полосами печально мигали по­ тускневшие звезды. — Нет, не могу,' — повторил он и опустил голову. — Сейчас хоть надежда у меня есть: ну, -приду к Поленьке и... останусь у нее. А если расскажу — выгонит, отвернется навсегда! Куда я тогда? — Д а -ведь рано или поздно она все равно уз-нает! — терпеливо про­