Сибирские огни, 1958, № 4

ки рубахе на старый, подточенный червями гриб-сморчок. Покачавшись, вернулся к столу и выпил еще. Потом Григорий долго сидел, навалившись обеими руками на стол и, закрыв глаза, что-то мычал. Наконец вскинул голову. — Ты ведь сын мой, Петруха. Я тебе имя дал... в честь отца, — проговорил Григорий. Откинувшись на спинку стула, Петр молчал. — Настя! — позвал отец. Она встала и подошла к нему. — Вот... Ее возьмешь. А о той не моги и думать... Не моги... Голос Григория сорвался. Он был окончательно пьян. Настя Тума­ нова закинула себе на плечи его руку. — Отдыхать вам пора, Григорий Петрович, пойдемте. — Пойдем, пойдем, —- неожиданно согласился Бородин, опираясь на стул свободной рукой, поднялся. Настя повела, почти потащила его в другую комнату. У порога он, ухватясь за косяк, обернулся, прохрипел: — И не моги... и не моги, дьявол тебе в душу... Сжав виски ладонями, Петр пытался сообразить, что же, собственно, происходит. Но мысли путались и ускользали. Скоро в голове ничего не было, кроме пустоты. Настя отвела Григория, вернулась и села за стол напротив. Петр дол­ го смотрел на нее, не зная, что ему говорить, или просто- встать и уйти Щеки его горели, точно с них сдирали к^жу. Вдруг Настя вскочила, бросилась к Петру. Мягкие, тяжелые и горя­ чие руки легли ему на плечи. — Петенька, милый мой... Верней собаки буду, вот увидишь, не гони. Не верь, будто я гулящая... Петенька... В первую секунду, растерявшись, Петр не разбирал ее слов. Он чув­ ствовал только, будто у его уха что-то громко хлопает, обдавая всю щеку горячим воздухом. Пытаясь отвернуться, он одновременно отталкивал На­ стю. Наконец, встал и с силой отбросил ее от себя. Она растянулась на по­ лу, полежала несколько мгновений и поползла к стене. Уйди... прочь... — проговорил он, задыхаясь. Настя села у стены на лавку, заплакала. Петр брезгливо посмотрел на нее, взял бутылку и налил в стакан водки. Однако пить не стал. .’ у тебя... хоть сколько-нибудь осталось... гордости? — медленно, с длинными паузами, проговорил Петр. — О с т а л о с ь ! — крикнула неожиданно звонким голосом Н а с т я .— Думаешь, вот бессовестная, набиваться в жены пришла. Ну, что ж, и при­ шла, смирила гордость... К другому бы не пошла. Как хочешь, так и суди... Настя встала, как ни -в чем не бывало, прошлась по комнате, надела тонкое демисезонное пальтишко. И уже насмешливо проговорила: — Проводишь, может... Или боишься? Петр не тронулся с места. — Значит, боишься! Из кухни торопливо вышла Анисья, стала между ними. Ложись спать, Петенька... А ты, бессовестная, иди домой. — Моей совести, тетка Анисья, может, на весь колхоз хватит,— огрыз­ нулась Настя. . , — Куда ты его зовешь? Отведу за ворота и съем, — насмешливо проговорила Настя. Но тут же добавила:— Хотя и есть-то нечего, он у вас ни рыба, ни мясо. Прощевайте пока... . Настя выбежала из комнаты, не закрыв за собой дверь. Снова дроб­ но простучали по ступенькам крыльца ее каблуки, скрипнула калитка. Об­ легченно вздохнув, Петр проговорил: