Сибирские огни, 1958, № 4

— А, отстань ты. Не до тебя... А все-таки надо нам поговорить! — крикнул однажды Петр. Он сидел на кровати, свесив голые ноги на пол. Утро только-только розовело. 1 ригорий удивленно дернул усом: в голосе сына была необычная твердость. Он почесал всей пятерней дряблую, густо заросшую волосами щеку, подождал, пока Анисья вышла за дровами, и только тогда ответил: — Говори. Уходя, мать оставила дверь открытой. Свежий утренний воздух хлы­ нул в комнату и зазнобил голые ноги Петра. Он, будто стараясь выиг­ рать время, медленна уронил, не поднимаясь с кровати: — Черт... Холодно уже утрами. Однако отец теперь выжидающе смотрел на него из полутьмы комнаты. Я хочу, батя... жениться хочу нынче осенью... Или зимой, как снег выпадет... — И Петр стал натягивать сапоги. Так-с!.. — Голос отца хлестнул Петра, словно ременный бич. —s. Жениться не напасть, да как бы женатому не пропасть... Слышал такую присказку? Петр ничего не отвечал. — Невесту давненько, стало быть, присмотрел или вчера только, на танцульках? — опять спросил отец. — Давно. — Здешняя или того... учительша какая-нибудь? Сейчас мода на учительшах жениться... Отец говорил медленно, с нескрываемой издевкой, не обращая вни­ мания на слова сына, будто не слышал их. — Поленька Веселова... Ты же знаешь. Отец не спеша подошел к нему, положил тяжелую волосатую руку на плечо. Петр медленно поднялся с кровати, глаза их встретились... Но Петр видел не сами отцовские глаза, а чернеющие вокруг них изломан­ ные морщины. Морщинки эти чуть дрогнули, пошевелились. Тогда Петр, у которого все-таки жила какая-то неясная надежда, вдруг понял, что хорошего ждать нечего. j — Я знаю... И если скажу, что ты себе за невесту выбрал, то... Петр скорее догадался, чем услышал слова отца. Вдруг резко при­ поднявшись, он почти крикнул: * , — Что за невеста — мое, батя, дело! Не маленький я, не пугай... Отец еще с минуту смотрел на Петра. Потом как-то обмяк, без слов опустился за стол вполоборота к сыну, подпер щеку ладонью. Так долго смотрел в окно. Вошла мать, стараясь не греметь, положила у печки березовые дро­ ва. Растапливая печку, она тревожно посматривала то на мужа, то на сына. — Что опять приключилось? — не вытерпела Анисья. — Молчите оба, как Алакуль перед бурей. Часто потрескивали разгорающиеся в печке березовые дрова, и Пет­ ру чудилось, что они насмешливо и сухо выговаривали: так-с, так-с, так-с... — Спроси его, жениха, — буркнул Григорий. Анисья непонимающе переводила глаза с сына на мужа. Наконец до­ гадалась, вскрикнула и, обессиленная, прислонилась к стене. Петр не мог понять, чего больше в ее вскрике: испуГа или радости. — Петенька, сыночек... Правда, что ли? — несмело спросила затем мать. — Правда, мама. , — Господи, подумать только...