Сибирские огни, 1958, № 4

было в комнату, где стояли их ,с отцом кровати. Но дверь оказалась за­ пертой. Петр постучал. ■ — Пошел к черту, — раздался из-за двери раздраженный голос от­ ца. А Петр улыбнулся. Ты постели мне, мама, где-нибудь на полу, я сейчас вернусь, — сказал он и выбежал на улицу. Во дворе остановился, ожидая с трепетом, не окликнет ли отец. Но было тихо. Петр глубоко-глубоко вдохнул в себя свежий воздух, рассмеялся легко и бесшумно. Хотел бежать к Поленьке, вышел уже за ворота. Но подумал: «Зачем же ночью?! Завтра пойду к ней, засветло...» На другой день он действительно пришел домой к Поленьке засвет­ ло, чего вообще никогда не бывало. Она, бледная, похудевшая, встретила его спокойно, хотя от тихой и ласкойой улыбки Петра у нее защемило сердце, как в первые дни их любви. — Пойдем на берег, — попросил Петр. — Мне, понимаешь, надо тебе рассказать... Я ведь знаю, что ты... В общем, пойдем... Они долго бродили молча по мелкой гальке у самой воды. — Ты что-то хотел мне рассказать, Петя,— напомнила она. — Хотел... Только я попозже. Видишь, как хорошо. Сядем здесь... Они присели на обломок скалы. Стало уже темнеть. Недалеко от них падали на озеро гнездившиеся в деревне ласточки и, будто скользнув по его стеклянной поверхности, стремительно взмывали вверх сквозь плот­ ные тучи висевших над водой комаров. Поленька, сломив по дороге бере­ зовую ветку, тихонько обмахивалась ею. Потом проговорила, может пото­ му, что Петр молчал: — Солнышко опустилось в лес и выгнало оттуда всех комаров своим жаром... — Что? — очнулся Петр от задумчивости. — Как выгнало? Поленька только посмотрела на него. Эта фраза ничего не сказала ему, ни о чем не напоминала. Ей сразу стало грустно. Петр размышлял в это время, что надо ему извиниться за то, что на­ кричал на нее две недели назад, за то, что долго не приходил к ней. Но оказал о другом: — Я, Поленька, думаю все... — Запнулся, помолчал и начал снова: — Ты сказала — недоговорено у нас, будто обманываем друг друга... Не обманываем. А недоговорено — точно... Отец у-меня, знаешь... Несколько минут слышны были только ленивые всплески воды где-то недалеко от их ног. — Знаю, — наконец, вздохнула Поленька. — Давно-давно... за амбарами ты сидела с девчонками на лужайке Там еще ребята в мяч играли. Ты не помнишь, конечно... — Помню, — опять чуть слышно произнесла Поленька. — Ну, вот ,— закончил Петр. И обоим им было понятно, что значит это «ну, вот». Скоро стало совсем темно. Комары понемногу исчезли, и Поленька бросила свою ветку. — Ты пойми, Поленька, он все-таки отец, — умоляюще проговорил Петр после долгого молчания. Она ответила не сразу. — Я понимаю.— И еще через минуту спросила:— Как же нам те­ перь быть? — Я не знаю, — промолвил Петр. — Но я думал об этом, много думал, Поленька. Может, поженимся, да и все. Как снег выпадет, хорошо? Едва Петр произнес последние слова, вдруг застучало у него в ви­ сках: «А отец? А отец??» Поленька молчала. Потом сквозь какой-то звон еле донесся ее голос: