Сибирские огни, 1958, № 4

вокруг ее худенького тела, трепал сзади платок, выбившиеся из-под него ~ пряди волос, будто просил обернуться, хотя неизвестно, для чего это бы­ ло ему нужно. Тогда утихала немного боль в груди, и она думала, что все у нее складывается как-то не так. Затосковало сердце по человеку, кото­ рого не надо бы замечать. Легко сказать — не надо бы! А как его не за­ метишь? Вот он, действительно, не замечает ее. Дал тогда дождевик из жалости,— думала она. А может, затем, чтобы' ушла скорей от вагончи­ ка. До чего же обидно жить так на свете!.. Однажды вечером Поленька долго, слишком долго убирала свои ко­ сы, пахнущие, казалось, жгучим осенним солнцем, и не спеша направи­ лась в .клуб. Гладко причесанный немолодой уже человек, с поблекшей, как и он сам, розой в петлице пиджака — заведующий клубом — ставил на диск радиолы очередную пластинку, проворно спускался со сцены, подходил к какой-нибудь девушке, танцевал с ней минуты две-три и снова бежал ме­ нять пластинку. Увидев, что Петра здесь нет, Поленька облегченно улыбнулась. И со­ всем не смешным показался заведующий клубом, про которого говорили в Локтях, что он считает себя глубоко несчастным и разочарованным в жизни, ибо нет для него во всей деревне подходящей девушки. Клуб до самых темных уголков был заполнен легкой музыкой и сме­ хом. В нем было даже тесно всем этим звукам, и они щедро выплескива­ лись наружу через раскрытые настежь двери и плыли вдоль широких улиц, над притихшим озером. И вдруг Поленька почувствовала, что Петр здесь. Она еще не виде­ ла его, но уже никто не мог бы убедить ее, что Петра в клубе нет. Слов­ но речной ветер ворвался в окна клуба и затеребил: обернись, взгля­ ни-ка. Кончилась пластинка — и на миг установилась тишина. И вот тогда на сцену вышел Петр Бородин с баяном в руках. Чуть наклонился вперед и проговорил: — Вальс «Дунайские волны»... Поленька сама не понимала, почему так испугалась. Ведь шла в клуб с надеждой на встречу. А теперь вдруг не могла сдвинуться с места. Возле нее неожиданно вынырнул из толпы заведующий клубом и пригласил танцевать. Поленька несколько секунд смотрела на гладко причесанного человека, как бы соображая, что, собственно, хотят от нее. Потом положила руку ему на плечо... Кончился танец, начался другой. И опять прежний кавалер появил­ ся перед нею, опять она молча закружилась в толпе. Но, бросив взгляд на сцену, увидела вдруг, что играет уже не Петр, а Виктор Туманов. Петр же, не торопясь, спускается со сцены в зал. Неожиданно бросив кавале­ ра, Поленька кинулась к выходу. — Позвольте, позвольте...— обиженно воскликнул кавалер, нелепо раскинув руки, точно надеясь еще поймать ее. Поленька в несколько мгновений очутилась возле дома. Прижавшись щекой к росшему перед окнами старому тополю, тяжело дышала, смотре­ ла на поблескивающее голубоватыми огоньками озеро. Оттуда наплывал на деревню, бесшумно струился по улицам и переулкам влажный, тяже­ лый воздух. Ветерок чуть-чуть прикасался к листьям тополя, под которым стояла Поленька, точно пр.оверяя, крепко ли они держатся еще на ветвях, не пора ли дунуть изо всей силы, в один миг сорвать их все, смешать с пылью и унести куда-нибудь... А в следующую субботу Поленька снова долго и старательно укла­ дывала перед зеркалом свои косы...