Сибирские огни, 1958, № 4

«го трагическое положение, чувствуется •сила. Он не умоляет, не жалуется. Он спокойно говорит такие обыденные сло­ ва, что они самой своей обыденностью возвращают к действительности расте­ рявшуюся девушку: «Что вы там выду­ маете еще!» Не все поэмы, созданные в этот пери­ о д Л. Мартыновым, равноценны. Но в целом они представляют весьма значи­ тельное явление в советской поэзии предвоенных лет. Глубокий тыл В предвоенные годы Л. Мартынов по­ грузился в историю, ослабив творческие контакты с действительностью. Вообще- то, он откликался и на фашистскую аг­ рессию в Западной Европе, и на события •у озера Хасан, но это были газетные, декларационные стихи. Глубоко не ка­ сался поэт животрепещущих тем. С упорством продолжал он бичевать ■мещанство, но в этой борьбе его герои чувствовали себя одинокими и не очень сильными. Такое впечатление остается, например, от стихотворений «Подсол­ нух» и «Гость». Не мудрено, что Л. Мартынов встретил Великую Отечественную войну творчес­ ки «неотмобилизованным». К началу войны творчески «отмобилизованными» сказались такие поэты, которые никогда не ослабляли теснейших связей с социа­ листической действительностью, как на­ пример, В. Лебедев-Кумач, М. Исаков­ ский, или, к тому же, всем предыдущим своим творчеством, связанные с армией, как В. Гусев, А. Сурков, или успевшие уже повоевать на Хасане и в Финлян­ дии. как А. Твардовский и К. Симонов. Надо оговориться: Л. Мартынов впер­ вые же дни войны выступил со стихо­ творениями «Товарищ, гражданин и ■брат!», «Мы встали за Отечество» и дру­ гими. Уже в октябре 1941 г. он издал книжку стихов, посвященных войне,— «За Родину». Меньше чем через год вышла еще одна его книга: «Мы при­ дем». Но военные стихи Л. Мартынова в «большинстве своем страдали неконкрет- ностью, изложением общих мест, слабо­ стью поэтически образного осмысления боевой действительности. И слишком много было в них исторических экскур­ сов. Если в поэмах Мартынов одухотво­ рил историю, то в стихах военных лет он, можно сказать, обысторил современ­ ность. В «Сынах Сибири» поэт говорит о вои- нах-сибиряках и в связи с этим вспоми­ нает исторические факты: помощь сиби­ ряков ополчению Минина и Пожарского, использование алтайской руды для вы­ плавки ядер «в петровской молодости ’ГОДЫ» и т. д. В этом стихотворении мысль о том, что Сибирь всегда была краем русских патриотов, не выражена поэтически, а просто проиллюстрирована подбором фактов. Вся суть стихотворения «Мы при­ дем!» заключена в заголовке. Самый текст ни на йоту не обогащает этой сути. В стихах о войне поэту явно не хва­ тает эмоций, которые рождаются лишь в очной ставке с описываемой действи­ тельностью. В балладе «Откуда летят орлы» поэт пишет: Чья длань бесстрашно расплетала Пылающие среди мглы Узлы бетона и металла, Сопротивления узлы? Если «узлы», значит, их можно «рас­ плетать». Каламбур становится самодов­ леющим и фальшивым. Он мешает чита­ тельскому восприятию создать действи­ тельное, героико-трагическое ощущение разгрома узлов сопротивления. Он низ­ водит крупный образ действительности до какого-то комнатного, ниточно-клу­ бочного представления. Когда JI. Мартынов пытался отобра­ зить непосредственный дух сражений, фронтовой обстановки, то у него, кроме декламации и надуманных метафор, ма­ ло что получилось. Но в ряде стихотво­ рений ему удалось правильно раскрыть мироощущение советского человека эпо­ хи Великой Отечественной войны, а в поэме о Ферапонте Головатом подняться до яркого обобщения. Глубокий образ раскрывается в сти­ хотворении «Можай». В России возника­ ет в годы тяжелых испытаний невиди­ мая, но несокрушимая стена, которая в мирные дни не существует. Это стена маленьких древних городков — Можай­ ска, Волоколамска, Ярославца, Серпухо­ ва, Боровска, Рузы и т. д. «Не славили тех городов мы, увы!»— но о них захватчик разбил себе лоб. За образом этих городков, защитивших сердце Родины — Москву, мы ощущаем образ всей России, с миллионами ее безвестных героев, имя которым — на­ род. Важная мысль заключена в стихо­ творении «Муза». Раненая немцами Му­ за прилетает в Россию, к «гиперборей­ ским снегам», искать защиты. «Оборона Парнаса! Оборона Парнаса!» — тревож­ но восклицает поэт, представитель наро­ да, спасающего кровью своей культуру всего человечества. Интересна также сказка «Зима в Баг­ даде». Это типично мартыновский опос­ редствованный отклик на злободневные события. Как известно, Иран стал было игрушкой в руках фашистской Герма­ нии. Тогда СССР и Англия, согласно прежнему договору с Ираном, ввели ту­ да свои войска. На это международное событие JI. Мартынов и откликнулся своей сказ­ кой о «Волшебной деве золотой», кото­ рая из русского Лукоморья привезла зи­