Сибирские огни, 1958, № 4

— Я не знаю. — И я не знаю. Только я не могу без тебя. Это знаю! — вырвалось у Петра. Закат угасал и озеро делалось все темнее. — Это все отец... Запутался я. Ты прости, Поленька. Поленька поежилась, словно ей было холодно. ■—■Не в отце дело, Петя, и даже не в Насте Тумановой... — задум­ чиво произнесла она. Потом голос ее дрогнул: — Знаешь, Петя, я пере­ несла бы все, выбросила из памяти... Заросло бы на сердце... — Значит, ты простишь мне?.. Можешь простить? — воскликнул Петр, быстро поворачиваясь к ней. Она тоже взглянула на него. В голубых (глазах ее была печаль, сме­ шанная с жалостью. И еще было в них что-то такое, от чего Петр не­ вольно вздрогнул: это не Поленькины глаза! Где-то он уже встречал та­ кие. Они смотрели на него всегда приветливо, но проникали, казалось, внутрь, точно видели его насквозь. Он каждый раз терялся под взгля­ дом этих глаз. «Да это же глаза ее матери», — вспомнил он наконец. — Простить? — медленно переспросила Поленька, все еще продол­ жая смотреть ему в лицо. Затем отвернулась и заговорила тише: — Я могла бы простить... Только нужно ли это нам? Последние слова она почти прошептала. Петру показалось, что По­ ленька плачет. Но он не смел даже повернуть к ней голову. — Зима была такой долгой! — начала Поленька через несколько минут. — Сколько я дум передумала за зиму! Сколько раз пережила заново всю свою жизнь! Озеро опять, как было давным-давно, бросало на берег вместе с волнами пустые стеклянные шарики. Часть их, прозвенев по камням, оче­ видно, разбивалась, потому что Петр слышал вокруг себя необычные лопающиеся звуки. В тихий перезвон набегающих на каменистый берег зеленоватых волн опять незаметно вплелся голос Поленьки: — Многое я поняла за зиму, а многое еще и нет. Не разобралась еще во всем... Знаю только, что какая-то краденая у нас любовь была... «Была... была... была...» — металось, билось в его голове, кажется, Поленька продолжала говорить, но он только через несколько минут стал различать ее слова: —• ...Что было последней каплей — я не знаю. История эта... с хле­ бом, твои слова: «Купить можно...», или Настя Туманова? А может, все вместе? — Я же тогда... не подумав... Случайно вырвалось. Неужели ты не веришь мне? — Знаю, что случайно, — грустно промолвила Поленька. — Но все равно обидно. Как ты мог так сказать! Как мог не подумать!.. Ты не сказал бы... И к Насте не пошел... если бы любил. — Неправда это, я люблю тебя, — закричал Петр. Когда замолк его голос, установилась странная тишина. Даже вол­ ны стали плескать тише. Но Петру казалось, что все страшные звуки, какие есть на свете, где-то совсем рядом. Они только1отступили на секун­ ду, чтобы обрушиться на -него с новой яростью. В этой тишине отчетливо прозвучал готовый каждое мгновение обо­ рваться голос Поленьки: — Нет, Петя, ты никогда не любил меня. — Поленька!! Она быстро встала и повернулась к нему: