Сибирские огни, 1958, № 4

ружья... А ты ведь, помнится, на печке пролежал. Кто тебе обрез туда принес? • — Подсудимый Бородин, где вы взяли оружие? — спросил судья. Григорий поспешно вскочил. Но головы поднять не мог. Она сви­ сала у него на грудь, будто шея была переломлена... — Я же говорил на следствии: в лесу нашел... — Нашел?! — крикнул Артюхин. — Ишь ты!.. Не такие это штуч­ ки, чтоб терять их... — Разрешите-ка мне слово сказать... Это подала голос Евдокия Веселова. Услышав ее, Григорий дер­ нулся, будто коснулся его электрический провод. И только ниже опустил голову. * — Товарищи, тут вот какое подозрение у меня есть, вот что вы­ яснить надо, — продолжала Евдокия, когда судья дал ей слово. — Ар­ тюхин говорит, что Григорий, мол, на печи всю колчаковщину пролежал. Не всю, Федот! Однажды ночью видела я Григория в лесу. Шла в де-. ревню из партизанского отряда,-а он навстречу крадется. Еле-еле успе­ ла под куст присесть. А вскоре после этого напали на отряд колчаковцы. Не так-то просто было напасть на нас, тропинок по болоту враги не зна­ ли.' Значит, кто-то показал их? Кто? Спрашиваю прямо — не Боро­ дин ли? В голову Григория словно кто стучал молотками: «Отца... отца за ­ пирал... уморил, чтоб не выдал... А вот... через столько лет все откры­ вается, открывается...» — Пусть все же скажет суду: что ночью в лесу делал, кого искал? — снова потребовала Евдокия Веселова. — Эх, чтоб его! — воскликнул Артюхин на весь зал, так, что все обернулись к нему. — Тогда у меня вот еще какая показания есть. Дай­ те-ка еще мне... — Говорите, Артюхин, — кивнул судья. — Я ведь у Зеркаловых в ту пору адъютантом служил, горшки за ним таскал. Помню, вернулся раз Терентий заполночь, его отец спра­ шивает: «Ну, как Гришка Бородин?» Терентий ухмыльнулся. «Я же го­ ворил — не надо его трогать пока. Согласен он». На что, думаю, согла­ сный Гришка? Добровольцем, что ли, вступить в армию? Добровольцев- то тогда ведь не находилось почти. Смотрю — нет, не вступает. А теперь объявилось: вон на что согласен был. Отряд Андрея выследить... — Подсудимый Бородин, вы подтверждаете, что ходили ночью вы­ слеживать отряд партизан? — спросил судья, когда Артюхин кончил го­ ворить. Петр увидел, как согнулась под тяжестью этой тишины спина отца, точно и впрямь опустили вдруг ему на плечи невидимый жернов. Анисья растерянно обводила глазами зал, теребила на коленях концы какого-то узелка... Слез в ее глазах не было. — Подсудимый Бородин, вы слышали вопрос? Встаньте. Григорий начал медленно, с трудом, подниматься. Но в зале запле­ скался из конца в конец, стал медленно нарастать шум, который прижал Григория обратно к скамье. Со всех сторон гремело, ослепляло, раздав­ ливало: — Не зря всю жизнь особняком жил!.. — Отгородился от мира глухим забором!.. — Ишь, не может глаза поднять! Не выдержат, лопнут от стыда!.. — Со старой трухой-требухой в душе так всю жизнь и прожил!.. — Не по нутру ему наша жизнь. Вон когда еще боролся против...