Сибирские огни, 1958, № 4

— Не при нем бы хоть... Петенька... Ты иди, иди... — Ничего, пусть и он все узнает, — жестко сказал Ракитин. Пьянков вытряхнул содержимое мешка. По полу рассыпались ка­ кие-то коробки, медные позеленевшие пуговицы, проржавевшие иголки, пачки истлевших лент, кружев, цветных тесемок... Это была галантерея, закупленная отцом Григория в городе еще до революции, галантерея, которой он намеревался торговать в своей лавке... — А мясо зачем гноили в погребе? — спросил Ракитин у Анисьи. Та не ответила, только помотала головой. — Тут, кажется, не разобраться нам своими силами,— сказал пред­ седатель и обернулся к участковому милиционеру. — Вам придется по­ быть здесь,1пока из прокуратуры не приедут. Тихон, беги в контору, звони в район. А мы со Степаном и Евдокией к Бутылкину пойдем, к Тушкову... Г л а в а VI 1 В конце октября постепенно начали терять силу северные ветры. “Брызнуло на обдутую от пыли землю несколько капель дождя. Брызну­ ло как бы нехотя или по ошибке, и сырые смятые облака поплыли прочь от Локтей. Тихон Пьянков, только сегодня вернувшийся из районной прокуратуры, куда его вызывали по делу Григория Бородина, стоял в конторе возле окна и провожал и.\ мрачным взглядом: — Не иначе — черт на небе хозяйничает. Выселил, поди, бывшего бога с его жилплощади — и заправляет! Жена Федота Артюхина, уборщица конторы, обиженно поджала . сморщенные, бесцветные от времени губы и жалобно проговорила: — Господи милостивый, сколь ты беззлобен и терпелив. Как охаль­ ников таких на земле держишь... — Тай ведь ты посуди сама, — начал вдруг с жаром оправдывать­ ся Пьянков. — Когда не надо, дождь льет, словно небо надвое порва­ лось. Нынче чуть хлеб не погноили. А сейчас бы самая пора ему пролить­ ся под снежок, под урожай. А он подразнил — и прочь... В контору вошел Ракитин, поздоровался и сел за стол. у бога забот много, а земля велика, — наступала Артюхина на Пьянкова и пообещала: — А доберется он до тебя, ох, доберется. Как до Гришки Бородина. — Да ну, неужели доберется? — обернулся к ней Тихон. — Я ведь хлеб не ворую. А Григорий воровал? Того никто не видел. А бога хулил при каждом слове. Вот и объявились к нему следственники... Пьянков долго хохотал над заключением Артюхиной. Сердито бро­ сив в угол тряпку, которой стирала пыль с окон, она направилась к вы­ ходу. . — Зря ты так, Тихон, — улыбнулся Ракитин, когда Артюхина вы­ шла. — Ну, рассказывай, что там с Бородиным? Тихон перестал смеяться. — «Следственники» (Пьянков кивнул головой в окно на проходив­ шую Артюхину, и крупные губы его опять дрогнул» в улыбке) долго не могли прижать его. Говорят, прямых улик, доказательств, что воровал