Сибирские огни, 1958, № 3

кие-то наброски в разлохмаченную тетрадку. Ракитин поднял голову и с удивлением, с любопытством проводил взглядом Пьянкова, пока за ним не захлопнулась дверь председательского кабинета. Григорий Бородин, собственноручно прикрыв дверь, пододвинул Пьянкову старенькое кресло: — Садись, садись, Тихон Семенович... Значит, ты, я полагаю, насчет работы пришел?.. — говорил и избегал смотреть в лицо Тихону. — А ты, значит, жив все-таки? — опять, как в день приезда, опро­ сил Пьянков, усаживаясь в кресло. ■ Григорий попытался улыбнуться, но улыбки не вышло. Тогда он от­ вернулся и стал смотреть в окно. — А ты что, думал... Бородины живучи, хе-хе... — Но и шутки не вышло. Григорий обернулся, поворошил бумаги на столе, скользнул взглядом, будто невзначай, по лицу Пьянкова и опять отвернулся.— Ме­ ня простили, потому что... кровью заслужил потом это... Так что... все в порядке по этой линии.:. — Как ж е все-таки от суда отвертелся? Тебя ведь судить надо было... — Не стали судить, простили... — опять повторил Бородин. — Ска­ зали: иди на передовую, искупай свою вину. И я пошел... — Врешь! — Ей-богу... — Ладно, — махнул рукой Пьянков. — А все-таки я напишу в во­ енкомат, пусть-ка они еще раз проверят. Григорий вскочил, потом сел, вернее, упал на стул. В голове у него за несколько секунд промелькнул десяток мыслей: «Что же делать? Ведь расскажет Тихон, как на фронте он, Григорий, испугавшись за свою жизнь, отказался в решающий момент выполнить приказ командира. Тогда не только с председателей снимут — судить еще вздумают... Хо­ тя...» — и, вспомнив, видимо, что-то, поднял голову, прищурив глаза, чуть-чуть усмехнулся. — Не боишься, что ли? — спросил Пьянков, внимательно наблю­ давший за Григорием. — Нет, — ответил уже спокойно Бородин. — Когда по разным гос­ питалям валялся, встретил бывшего однополчанина. Он-то и рассказал: не только от нашего взвода, от полка горсточка людей осталась после того боя... Рассовали, говорит, кого куда, по разным частям... А лейте­ нанта еще при мне в живот... Так что пиши не пиши — концов не най­ дешь теперь... А по-хорошему бы мы с тобой... — Вон как! — сурово нахмурился Пьянков и повысил голос: — А чего же подпрыгнул, точно шилом кольнули тебя из-под стула? Еле заметная улыбочка тотчас сошла с лица Григория, растаяла. Бородин беспокойно скрипнул стулом. — Вот, вот! Не так уже ты спокоен, как хочешь показать. — Д а что ты, ей-богу, жилы тянешь?! — крикнул Бородин. — Дру­ гого боюсь я... что об этом... люди, колхозники узнают, пойдут толки. Авторитет с самого начала испортишь мне... Тихон Пьянков молчал, не спуская с Григория глаз, ждал, что он еще скажет. И Григорий обмяк под этим взглядом, опустил глаза на стол. Уже другим голосом, жалким, сломленным, он промолвил: — Я прошу тебя — не поднимай старого, не.... А на тебя зла не дер­ жу, что было, то прошло. Даже... д аж е спасибо тебе могу сказать... за науку... — Ну, тогда рассказывай, — еле расслышал Григорий, хотя Пьян­ ков произнес это обычным голосом.