Сибирские огни, 1958, № 3

, — Ладно, приду. Витька ушел, а Петька стал отыскивать в темно-синем небе над озером чаек. Но там ползали теперь только смятые, серые и тяжелые облака. Несмотря на лохматые тучи, небо казалось пустынным. В середине лета 1944 года один за другим стали возвращаться в Л окти демобилизованные по ранению фронтовики старших возрастов. Каждого встречали чуть ли не всем селом. В июле приехали Федот Артюхин, Павел Туманов и Гаврила Разин­ кин. Тотчас же вспыхнула гулянка. — Пей, гуляй! — громко кричал пьяный Федот Артюхин. В солдат­ ской гимнастерке с расстегнутым воротником, без ремня, он в избытке чувств лез целоваться то к одному, то к другому колхознику. Ведь мы Довоевали, да... ь — Повоевали... — кивал головой старый, пьяный от счастья Кузьма Разинкин, ни на шаг не отходя от сына.—Эвон, Гавря-то, сынок... Одних орденов да медалей... Д раньше кресты давали, — рассказывал зачем-то Кузьма. — Д а ведь и я... — доказывал Федот Кузьме. — Хоть и не имею ор­ денов, а тоже... Сколь раз в таком пекле был, что по сей день не верится — жив ли? А потому не грех сегодня погулять нам... Теперь зажи­ вем... Э-э, Григорь Петрович... Григорь Петрович! — закричал Артюхин, увидев подходившего Бородина. — Выпей-ка со мной, уважь... Бородин молча и нехотя выпил, вытер усы. — Так я и говорю, Григорь Петрович... — начал было Федот, но Бородин отмахнулся и пошел к Мусе Амонжолову, который стоял в сто­ ронке, возле амбаров, и делал ему какие-то знаки. ^ — Ты чего не пьяный? — спросил Григорий, подойдя. — Дружок твой, Егор, без памяти уже лежит. — Причина есть — значит, не пил, — коротко ответил Муса. — Мне завтра лошадей надо, председатель. Пару лошадей и бричку. На д ва дня. — Зачем? —<■Наше дело. — Вот как!! Д а я кто — председатель или нет? — взбеленился Гри-. горий. -—• Свинью брал? — спокойно напомнил Муса. — Ах, ты... — Григорий не смог договорить. — Меньше будешь знать — тебе же лучше, друг, — продолжал МуСа. — Значит, я беру лошадей на конюшне. — Не ожидая ответа, Амонжолов пошел прочь, но, что-то вспомнив, остановился и сказал, обернувшись: — Завтра Пьянков приезжает. ^ дм . Что? — челюсть Бородина отвалилась сама собой. На не­ сколько секунд он окаменел. Потом стал беззвучно шевелить губами и наконец вымолвил: — А п-похоронная? Муса пожал плечами: Может, с того света возвращается. Жена его телеграмму полу- чилз На следующий день Бородин, внешне спокойный, рано утром явил­ с я в контору и приказал сторожихе сбегать за Артюхиным и Тумановым. Когда те явились, Григорий мягко заговорил: - • _ Когда те я ^ а в л о . . И ты, Федот. У нас обычно - приедет фронто- ’ . _ _,__Л_ „ Л ,,от г п о Г ' г т о т п ; M n n i T T V Н Я С . ВИК L50T ЧТО, 1 ГА 1иМ т * ___ гулянка. А сейчас сенокос, каждый денек на счету. Прошу вас,