Сибирские огни, 1958, № 3

БОРИС ТИМОФЕЕВ П отомки С оф р он а Д енщ ик ов а 1 Беда приходит нежданно-негаданно. Грянет, словно гром средь ясного неба, тяжелым камнем ляжет на душу. Много раз в своей жизни испытывала ее удары Екатерина Григорьевна. II вот вновь бе­ да подкралась... А утро-то в тот день какое доброе вы­ далось! Ясное, солнечное... Екатерина Григорьевна хлопотала у печки. Ей хо­ телось повкуснее да посытнее накор­ мить мужа. Наконец-то у него выбралось время, чтоб заняться своим хозяйством — погреб поправить. «Увлекся, сердечный, работой, на солнышко не глянет», —- думала Екате­ рина Григорьевна. Вышла на крылечко, позвала Тимофе­ ича. но ответа не дождалась. Подбежала к погребу и всплеснула руками. Там зияла глубокая яма, и на самом дне ее виднелась седая голова Софрона Тимофеевича. — На помощь! Тимофеича... задави­ ло ,— заголосила Екатерина Григорь­ евна. Крик ее услышали соседи. Похватали лопаты, стали землю разбрасывать, вы­ ручать Тимофеевича... И вот подняли его на руки, осторожно перенесли в избу, уложили на скамью. — Знал ведь, что крыша погреба под­ гнила... Затем и ломать начал, чтоб ис­ править... А вот, поди ж ты, залез на нее, старый дурень... А ты, Катерина, не реви. Не хорони раньше время... Пожи­ вет еще Софронка Денщиков. Поживет... Тут и оставили его силы: закрыл гла­ за, сник головой. Когда пришел в себя, дед Иван Бра­ гин предложил ехать в город, к доктору. — Сто верст на телеге? — спросил Софрон.— Не выдержу... Помру, пожа­ луй. Позовите-ка лучше коновала. У Софрона Тимофеевича оказалась сломанной нога. Коновал, как умел, со­ единил кости и наложил повязку. Этим и ограничилось лечение. Кости срослись, но нога стала немного короче. Однако что-то повредилось внутри могучей гру­ ди Софрона Тимофеевича. И стал он чах­ нуть. Все труднее и труднее дышал... — Достань-ка, постарайся, тесу ,— попросил Тимофеич жену .— Гроб пора делать. Может статься, помру в одно­ часье, как тогда с пбхоронами упра­ вишься? Ничего не сказала в ответ Екатерина Григорьевна, только молча смахнула слезу и пошла на поклон к богатеям: тес выпрашивать. Был в сараюшке Софрона Тимофееви­ ча токарный станок по дереву. Сам его смастерил. Вытачивал ступицы для ко­ лес выездных экипажей и веретешки для прялок. Все женщины Увало-Битии, да и других окрестных сел пользовались его веретенами. Хомуты умел делать Софрон Тимофе­ евич. Шлеи и уздечки с набором из ла­ тунных блях шил. Сапожничать тоже умел. Мог железо ковать. Нет, немногим давались такие умелые и неутомимые руки, какие имел Софрон Тимофеевич Денщиков. И жить бы, ка­ залось, ему припеваючи. А он так и не смог одолеть нужду. Не было у него вре­ мени и достатка не только украсить ок­ на своей избы резными наличниками, но и крышу покрепче над ней поставить да теплые сени соорудить. ... Никто не заходил к Софрону Тимо­ феевичу в его сараюшку, когда он делал свою последнюю работу. Соседи — из скромности, жена — из-за страха. Никто не узнал, о чем он думал в эти часы.;. Всю холодную зиму и звонкую весну стоял в сараюшке гроб. А смерть не шла... Кажется, слишком рано побеспо­ коился Софрон Тимофеевич. Впрочем, хоть и долго пришлось ждать конца, а наступил он все-таки неожиданно. Так неожиданно, что даже не успел Софрон Тимофеевич своим детям дать родитель­ ское благословенье и принять причастие. Последнее обстоятельство привело в бешенство попа Мелесова. ' — Еретиком был Софронка!—кричал поп.— В церковь не ходил и исповеди Не захотел принять. Нет ему, еретику, места на кладбище! Трое суток лежало тело Софрона Ти­ мофеевича в гробу. Трое суток кочевря­ жился самоуправный поп. Только после того как бедняки села начали роптать угрожающе, дал он разрешение выко­ пать могилу на кладбище.