Сибирские огни, 1958, № 2

— Теперь — Зеркалова бы, подлюгу, так же! — сказал как-то Ар­ тюхин. — Ничего, Федот, поймают и Зеркалова, — ответил Веселов. Когда солнце съело снег и просушило пашни, локтинские мужики проржавевшими плугами стали ковырять землю по склонам холмов, вручную из сит и лукошек торопливо засевать ее. Григорий, глубоко засунув руки в карманы отцовской тужурки, мол­ чаливо ходил по улицам деревни, смотрел на все какими-то безразлич­ ными, отсутствующими глазами. — Люди пашут, — сказал однажды отец, подрагивая тощей, сов­ сем поредевшей бороденкой. Григорий буркнул что-то неразборчивое. — Так и нам бы... хоть с десятинку... Я-то не могу уж, Гриша... С голоду ведь подохнем. — А чего мне спину гнуть на пашне? — огрызнулся Григорий. — Вырастишь хлеб, а его отберет Веселов. Однако через день все же выехал в поле. Кое-как закидал пшеницей вспаханную полосу. Чуть ли не в последний день сева замешкался на пашне допоздна. Когда стало уже темнеть, кинулся в лес за кобыленкой," где оставил ее пастись с обеда. Привычно накинул уздечку, распутал и намеревался вскочить на спину лошади. В это время из-за деревьев бесшумно вышел человек и осторожно крикнул: — Эй!.. Лошадь, мотнув головой, вырвала из рук повод, отошла в сторону и стала щипать траву. Но Григорий даж е не пошевелился, широко о т ­ крыв глаза, он смотрел на стоявшего под деревьями Лопатина, как на пришельца из загробного мира. Еще перед самым севом в Локтях стало известно, что банда Зерка ­ лова уничтожена, отец и сын Зеркаловы взяты в плен, осуждены и рас­ стреляны, а Лопатин убит во время последнего боя. С тех пор Григорий почувствовал облегчение. Ведь только двое на ­ верняка знали, что он ночами выслеживал партизан Андрея Веселова — Терентий Зеркалов и отец. Ну, может, знали еще Гордей Зеркалов да Лопатин. Те трое теперь мертвые, в свидетели не годятся. А отец... отец тоже почти мертв... И вот в пяти шагах перед ним стоит живой Лопатин, грязный, з а ­ росший, как зверь. Стоит и настороженно следит за каждым движением Григория, опустив руку в карман. Григорий знал -— в кармане наган или нож. Шевельнешься — и неизвестно, что сделает Лопатин. Наконец, не сходя с места, Григорий проговорил еле слышно: — Ну, чего тебе? Может, есть хочешь? Так я сейчас, у меня оста­ лось там , — и кивнул головой в ту сторону, где стояла бричка. Лопатин качнул головой, вынул руку из кармана. — Не-ет!.. Не голоден. Иди сюда. Д а иди же!.. Через минуту они сидели на траве, привалившись спинами к могу­ чему сосновому стволу. — А говорили — убили тебя. А Зеркаловых — расстреляли будто? — спросил Григорий. — Гордея — в самом деле... царство ему небесное, — негромко го­ ворил Лопатин, расчесывая пальцами бороду. — А Терентий сбежал... А про меня, выходит, наврали. Правда, саданули в последнем бою из винтовки... Валялся без сознания до вечера. А ночью в лес уполз... Так вот, Терентий тебе приказ дает... — А?!