Сибирские огни, 1958, № 2

Через несколько минут Веселов и Пьянков постучались в двери Фе­ дота Артюхина. — Господи, а я и то смотрю — зарево. Думаю...— зашептал было Федот, но Веселов перебил его: — Вот, пусть у вас Дуня побудет. Больше некуда... — Ну-к что? И пусть, и пусть... Значит, я и подумал... — В деревне бандиты... Айда с нами... от греха...— торопливо бро­ сил Пьянков. И сейчас же взвизгнула молчавшая до этого жена Федота- — Куда еще! Хватит! И так довоевался, кровью харкает.— И, з а ­ крыв мужа не по-женски широкой спиной, со злостью глядела в лицо Пьянкову. — Так я говорю — Зеркалов...— морщась, повторил Пьянков. — Мы ему плохого ничего не делали... А если с вами Федот хорово­ дился по глупости — значит, задница чесалась, плетей просила... Вот и пусть всыплют... Федот вытягивал шею из-за плеча жены, крутил головой, открывал и закрывал рот, но сказать ничего не решался. Андрей растерянно бросил взгляд на Артюхину, оглянулся на Тихо­ на и нагнулся к Дуняше, намереваясь взять ее и вынести на улицу. Ж е ­ на Федота, не трогаясь с места, не шевеля почти губами, проговорила: — А ее не трогай. Пропадет с вами, с проклятыми, баба... — Мы посмотрим, мы уж посмотрим за ней,— часто кивая головой, выдавил из себя наконец Федот.— А вообще-то я... надо бы, конечно, с вами... — Сиди! — зыкнула на него жена, оборачиваясь. Андрей Веселов еще помедлил в нерешительности. Пьянков осто­ рожно тронул его за плечо. — Ноги у нее поморожены,— бросил, наконец, Андрей Артюхиным, вслед за Пьянковым выскочил на улицу и бросился в сторону темной ленты соснового бора. г 4 Карательный отряд колчаковцев, возглавляемый бывшим локтин- ским старостой Гордеем Зеркаловым, несколько дней рыскал по всему селу, шарил по домам, но Андрея Веселова и Тихона Пьянкова нигде не было. Федот Артюхин, без возражений согласившись взять к себе Дуня- шу, теперь только понял, чем это ему грозит. Несколько раз на день он спрашивал у жены: — Может, спрятать ее в подпол, а? Ведь найдут — убьют нас всех... — А коли в подполе найдут? Тогда спросят — зачем прячете? А так еще, может, пронесет бог. — Ну, ну,— бормотал Федот. На второй день рано утром к ним зашли двое рослых колчаковцев. Обшарив глазами метавшуюся в жару на кровати Дуняшу, колча­ ковцы полезли в подпол. «Что я тебе говорила?» — сверкнула глазами жена. Федот только закивал головой. — А это кто? — спросил колчаковец, выбравшись из подпола, и .ука­ зал плетью на Дуняшку. У Федота зашлось сердце. — Сестра моя, болеет,— ответила жена Федота. — Ноги обморози­ ла ,— и открыла Дуняшкины ноги. — Ладно ,— колчаковец махнул плетью. Увидев висевшую у двери потрепанную солдатскую шинель, повернул к Федоту свое заросшее ры­ жей щетиной лицо: — Ты, оглобля... Воевал, что ли? Почему дома? 6. «Сибирские огни» М> 2.