Сибирские огни, 1958, № 2

уже, что дальше говорила Анна Туманова, а думал: «Григорий Петро­ вич... ага, Григорий Петрович...» — и испытывал какое-то неведомое ему доселе радостное чувство. Чтобы не утерять это чувство и как-то отблаго­ дарить за него Анну, он сказал ей мягко: — Ладно, ладно, Анна... Только утрами пораньше приходи. А сейчас, как уберешь скотину,' зайди в дом. Я муки тебе маленько, сала дам... И то, что он может сам дать теперь кому-то муки и сала, было при­ ятно Гришке. Через несколько дней в дом Бородиных зашел старик Алабугин с малорослым сыном Степаном. Опираясь одной рукой на костыль, другой долго крестил грудь, затянутую рваным, облезлым полушубком, потом сказал: — Здорово ночевали вам. Батька-то не приехал? — Нет еще, — проговорил Гришка, не отвечая на приветствие. — Чего вам? — — Так вот... Хотел попросить батьку, не возьмет ли Степку моего в работники. Ну, раз нету хозяина дома, пойдем, Степашка... — А я кто? — крикнул Гришка, но тут же понял, что получилось это у него как-то грубо, неумело, и смутился. Чтоб скрыть свое замешательство, прибарил: — Только куда ему в работники! Жидковат пока, вилы, поди, не поднимет. — А ты не смотри, что... не смотри, что... Ему шестнадцать годов ско­ ро .. Мы, Алабугины, сызмальства к работе привычны. Ладно, зайдем, когда батька приедет... Григорию захотелось доказать все-таки этому старичишке, что он тоже хозяин. Обойдя вокруг Степана, сказал: — Ладно , беру. — Чего? — не понял старик. — Беру, говорю-, в конюхи твоего сына. — Ну, и с богом, раз так, ну, и с богом, — обрадованно закивал старик Алабугин. — А все же таки... Насчет платы мы с отцом потолкуем, когда приедет... Все ж таки надежнее... Гришка вспыхнул, хотел сам назначить плату. Но потом подумал: «А черт его знает, сколь платить... Д а и как еще батя посмотрит на тако ­ го работника. Ладно , подожду его...». — Ну, что же, оставайся, Степушка, служи... — сказал старик А ла­ бугин сыну, опять перекрестился и вышел. Вернулся Петр Бородин через полмесяца, привез два новых плуга, ве­ ялку. Одна подвода была до половины нагружена мешками с чем-то, остальные пришли пустыми. — Здравствуй, сынок! — бодро проговорил Петр, по-молодому спрыгивая с воза. — Встречай купцов. Как живешь? — Живу. Конюха вот нанял. Степку Алабугина. — Конюха? Молодцом. Малолетний правда... Ну, да ладно. Меньше платить будем. И я, брат, в общем-то не зря съездил... Ну, присмотри, чтобы сгружали аккуратно. А я побегу в тепло, продрог. Вечером, сидя за пузатым, отфыркивающимся самоваром, Петр го­ ворил сыну: — Нам , сынок, Лопатин не указ бы насчет лавки... Только правиль­ но он, дьявол, насчет товару говорил — нету галантереи в городе. Из-под полы торгуют ей, сволочи, дерут втридорога. Я туды-сюды, хотел оптом закупить — где там! Вот и явился почти пустой. Придется, видно, с л ав ­ кой погодить... А пшеничку хорошо продал. На хлебушке, брат, сейчас озолотиться можно. И решил я: на следующий год еще землицы прику-