Сибирские огни, 1958, № 2

Поинтересуйся лучше, чем твоя баба занимается, когда тебя до­ ма нет... Понял? — отрезал Петр Бородин. Лопатин, и без того красный, как самовар, побагровел еще больше, но не мог вымолвить ни слова. Смелость Бородина испугала лавочника: не сказал бы так старый хрыч, коль не чувствовал за собой силы. И в самом деле, завернул через пару дней в лавку Гордей Зеркалов, посидел с хозяином во внутренней комнатушке, побеседовали о войне, о дороговизне. Потом староста проговорил, как бы между делом, разгля­ дывая украдкой золотое колечко на среднем пальце левой руки: ,А к Бородину ты, Алексей Ильич... это самое... зря. Чего он тебе? — Землишку-то, по всему видать, продешевил я. Э, тебе ли жалеть? На одном деле прогадал, на двух выгадал... И щелкнул ногтем по бутылке. — Тоже ведь... поторговываешь все- гаки. Зеркалов встал. — Ну, прощевай пока. Спасибо за угощение. А насчет Бородина... Земля большая, всем места хватит... Конечно, не зря Гордей Зеркалов взял под свою защиту Петра Бо­ родина. Всему на свете есть причина. Была причина и этому. давненько уже локтинский староста похаживал к Бородиным, попи­ вал самогонку. А недавно Гордей Зеркалов засиделся у Бородина до пол­ ночи. Наконец, раскачиваясь, пошел к выходу, долго шарил по двери, ища скобку. И при тусклом свете пятилинейной лампы увидел, как жел­ товато поблескивает у него на пальце золотое кольцо. Зеркалов опустил­ ся на скамейку, стоявшую возле двери, долго рассматривал кольцо, со­ ображая, кто и когда надел его ему на палец. — Это... что? — спросил он, поднимая кверху палец. В знак благодарствия... и уважения, Гордей Кузьмич. —- заюлил старик, подбегая к Зеркалову. — Тоже ведь, люди мы, так сказать. Тор­ гуем вот... зельем-то. А от вас плохого не видывали, не слыхивали... Это •еще материно, заместо обручального было... Единственное богатство в доме..: Голодал с семьей, а его хранил... Для хорошего человека — не жалко... Уж возьми, Гордей Кузьмич, не обидь смертно... Староста еще посидел, засмеялся. Встал, погрозил пальцем с коль­ цом и ушел... Едва захлопнулась дверь, Петр Бородин твердо прошелся по комна­ те, будто и не пил наравне с Зеркаловым. Подошел к печке, где лежал Гришка, проговорил: — Видал? Из-за тебя отдал. Д а кабы все! Это — затравка только. — Зачем из-за меня? — Зачем!.. Узнаешь скоро, зачем... И Гришка узнал. Через пару.дней Гордей Зеркалов опять завернул к Бородиным. Петр угодливо засеменил навстречу, едва староста показался в дверях, расплылся в улыбке: v •—• Милости просим, дорогой гостенек... Но Зеркалов вдруг сурово сдвинул лохматые брови... — Но, но... Ты, Бородин, без этого... Я те не гостенек, а служебное лицо. Не забывай... У старика похолодела спина, зашлось сердце... «Значит, обиделся за подарок... Или спрос наведет сейчас: откуда, мол, золотишко... Господи, пронеси...». — Он рассмеялся неповинующимися губами, забормотал: — Так ведь, Гордей Кузьмич... Как сказано: люби ближнего, уважай старшего... Мы — что же? Свое место знаем... От всей души ведь я за доброту твою... разъединственное... Но Зеркалов грузно уселся на стул, не обращая внимания на бол­ товню старика, снял шапку, пригладил расчесанные на обе стороны воло­ сы, расстегнул на груди тужурку и проговорил: