Сибирские огни, 1958, № 2

— Врешь ты все,— сказал вдруг Григорий. Аниска вздрогнула и замолчала, вытянув длинную худую шею в сторону Григория. Старуха тоже повернулась к нему: — Кого обижаешь, варнак ты этакий? Грех бы вроде... Григорий усмехнулся, поерзал на стуле. — Ничего... Отец Афанасий сейчас сказал: все грехи отпущу т е б е . . Старуха пожевала ввалившимся ртом, сказала, обращаясь к Д у ­ няшке: — Собери-ка там чего на стол, покорми скиталицу... Д а и помыть бы ее. Поди — грязная. —- Я сейчас... Воды вот, бабуся, нету. Я мигом сбегаю на озеро... Дуняшка торопливо сорвалась с места. Когда пробегала мимо Гри­ гория, тот схватил ее за руку: — Ведь я к тебе пришел. Поговорить бы... А ты бежишь... — Пусти! — Ну, ладно, пущу,— покорно сказал Григорий, встал и вышел сле­ дом, в сенцы. Взяв в сенях ведра, Дуняшка сняла со стенки коромысло и поверну­ лась. Григорий придержал ногой дверь, которую Дуняшка хотела от­ крыть. — Ну, чего ты? — негромко спросила девушка, отступив на шаг.— Хочешь, чтоб коромыслом огрела? — Зря ты, Дуняшка... Я ведь по-хорошему... — Я тебе давно сказала и тоже по-хорошему — не ходи за мной, и все. Опустив голову, Григорий помолчал. —- Говорила... Я что, слепой? Вижу — не меня ждала, Андрея.— И вдруг перешел на шепот, заговорил торопливо, будто боялся, что она опять перебьет его: — Ну, а что мне делать, что делать, если... не могу я собой владеть?.. Вот и пришел... вот и хожу... Я-., я не ручаюсь за себя... И убью его, если... Дуняшка вскрикнула и зажала себе рот ладонью: ■— Что ты мелешь? Что мелешь, опомнись!.. — А тебя —- скажи слово — на руках носить буду,— продолжал он, подходя к Дуняшке.— Одену тебя, как картинку... Вот, тебе принес... Гришка быстро развернул сверток. Лучи солнца, падавшие сквозь щелястую крышу сенок, заиграли на добротном розоватом сатине, кото­ рый Григорий протягивал Дуняшке. — Возьми, на платье... Андрей — тот не подарит... Дуняшка стояла, не трогаясь с места, смотрела на материю. Потом подняла глаза на Григория, усмехнулась: — Вижу — богатый стал... Нищенке целый рубль подать хотел, мне сатину на платье... — А что? Ты не смотри, что я... такой... сейчас. Мы еще заживем, Дуняшка, я тебе правду говорю... Не хуже лавочника Лопатина заживем или там Гордея Зеркалова... Только ты скажи... одно слово... — Скажу,— промолвила она.— Уходи отсюда!.. Сейчас же... — Дуняшка!.. Григорий еще хотел сказать что-то, но не успел. Дверь в сенцы отво ­ рилась, на пороге стоял Веселов. Увидев Дуняшку и Григория, Андрей в первую секунду опешил от неожиданности. — Так... Дуняшка хотела выйти, но Веселов загородил собой двери: — Нет уж, погоди... Тут разобраться надо... — Чего разбираться? Видишь — человек на платье дарит мне .