Сибирские огни, 1958, № 2

Заметки о книгах но эстетике Немного времени отделяет нас от XX ■съезда КПСС, но весомые, зримые ре­ зультаты его работы видны во всех обла­ стях жизни страны. Борьба партии против сковывающего научную мысль влияния культа лично­ сти благотворно сказалась и на развитии нашей эстетической науки во всех рес­ публиках Советского Союза. Активизи­ ровалась теоретическая жизнь, появ­ ляется все больше статей, книг и иссле­ дований, посвященных актуальным про­ блемам развития искусства и литерату­ ры. Возникают творческие споры, дис­ куссии, без которых немыслимо движе­ ние вперед любой науки. Творческая разработка вопросов эстетики — необхо­ димая предпосылка успешного и плодо­ творного развития всех видов искусства. На некоторых существенных проблемах, ■поднятых в трудах последнего времени, нам и хочется остановиться в настоящих заметках. I . К Т О П Р А В ? До сих пор во многих работах, посвя­ щенных вопросам эстетики, в понятие специфики искусства в отличие от дру­ гих разновидностей общественного со­ знания вкладывалось лишь представле­ ние о конкретно-чувственной, образной форме мышления. Такой взгляд нашел свое отражение, например, в вышедших в 1954 году исследованиях Ф. Калоши­ на («Содержание и форма в пр'Ышеде- ниях искусства») и Г. Недошивина («Очерки теории искусства»")? Распро­ странялось и стало почти традиционным мнение, что специфика искусства сво­ дится к образной форме. «...Различие между искусством и другими формами общественного сознания, в том числе и наукой,— писал Ф. Калошин,— прежде всего надо искать в форме отражения, а не в содержании» (32). Ф. Калошина, по существу, поддерживает и Г. Недоши- вин, заявляя: «Мы можем исходить в на­ шей попытке определить сущность искус­ ства из определений Белинского: «ис­ кусство есть... мышление в образах». Согласно Белинскому, искусство и нау­ ка равно познают действительность, но искусство познает действительность в образах, в то время как наука познает ее в понятиях» (14). А. И. Буров в книге «Эстетическая сущность искусства» («Искусство», 1956) считает, что образность мышления — лишь «формальное начало» в искус­ стве, что она никак не определяет его специфику, т. к. «своеобразие, которое не касается содержания, не есть качест­ венное своеобразие». По мнению Бурова, содержание искусства—не «вся область жизни и природы»: «Специфическим объектом искусства является человече­ ская жизнь, точнее — общественный че­ ловек в живом единстве, которое свой­ ственно ему по его объективной челове­ ческой сущности», общественный чело­ век во всем многообразии его человече­ ских свойств и отношений. ■ Чтобы уяснить существо спора между Ф. Калошиным и Г. Недошивиным, с од­ ной стороны, и А. Буровым, нужно чет­ ко определить позицию в этом вопросе "революционно-демократической и ран­ ней марксистской критики. Белинский утверждал, что и искусст­ во, и философия, и наука имеют одно содержание. Различие между ними — в форме выражения: «...Поэзия есть та же философия... Поэт мыслит образами: он не доказывает истины, а показывает ее». Чернышевский, по существу, согласился с Белинским, считая содержанием искус­ ства «всю область жизни и природы». Так же думал Плеханов, но отмечал, что «не всякая мысль может быть выражена в живом образе» (42). При толковании суждений революци­ онных демократов ни на минуту нельзя забывать ни о конкретно-исторической обстановке, в которой родились эти суж­ дения, ни об основной направленно­ сти их. А. Буров правильно замечает, что в рэ ботах революционно-демократических критиков решалась в основном иная проблема — в них утверждался «общий материалистический взгляд на искус­ ство». Видя в этом свою основную зада­ чу, Белинский и Чернышевский не все­ гда достаточно полно развертывали свою мысль, не всегда исчерпывающе опреде­ ляли предмет содержания искусства.