Сибирские огни, 1958, № 2

— У меня не горят. — У меня тоже. —■ И у^меня... Чертова погода!.. Болото проклятое1.. Старший группы гвардии сержант Сергей Подлегаев привалился спиной к стенке окопа. Ругайся не ругайся, а к утру проход в заграждении должен быть готов. Между тем дело не подвинулось пока что ни на вершок. Много таких тревожных и тяжелых ночей пережил Сергей Подлегаев за годы войны. На его долю выпала едва ли не самая трудная из всех воинских специальностей. Проклиная ее и гордясь ею одновременно, он честно исполнял свой долг. Чего только ни выдумывали немцы, чтобы перехитрить его, советского са­ пера. Они ставили мины натяжного, нажимного, замедленного действия. Они ме­ няли способы минирования. Они изобрели химический и неизвлекаемый взрыва­ тели. Они оставляли в окопах, блиндажах и домах мины-сюрпризы. Сергей Подлегаев должен был первым, еще до разведчиков и стрелков,, пройти через заграждения врага, первым войти в его доты, блиндажи и землян­ ки, первым двигаться в цепи стрелков, садиться на броню танков и вести их вперед через минное поле, и- все шли за ним следом со спокойной душой, веря в мастерство бывалого сапера. В эту ночь, получив задачу сделать проход во вражеских заграждениях, Подлегаев намеревался растащить кошками спираль Бруно, а рогатки подорвать крупным зарядом тола. Несмотря на грязь, непогоду и сильный вражеский огонь, он твердо верил в осуществимость своего плана. Но ко всем бедам при­ бавилась еще одна: нечем поджечь бикфордов шнур. Все пропиталось водой, спички отсырели, 'зажигалки не работают. Да и слишком рискованна возня со спичками в десяти шагах от немецких окопов! Подлегаев припомнил все, что могло бы ему помочь в этом тяжелом поло­ жении. Попробовать подорвать тол гранатой — ненадежное дело. А что, если,.. Да, это может получиться!.. — Рябцов! — Я. — Пошарь, нет ли где немецкой гранаты. — Вот она, на бруствере... Подлегаев стер с гранаты грязь, отвинтил длинную деревянную рукоятку,, выбросил капсюль-детонатор, снял предохранительную крышку. Зачистив кусо­ чек бикфордова шнура, он соединил его с терочным воспламенителем гранаты, выдернул из рукоятки отрывную тесьму. — Горит! — крикнул Рябцов. Шнур горел. Теперь оставалось найти еще несколько таких же гранат. Де- сять-пятнадцать минут — и снова, четвертый раз в эту ночь, саперы поползли вперед. Подлегаев двигался первым. Шомполом винтовки он прощупывал почву, проверяя, не заминированы ли подступы к заграждениям. Натолкнулся на что- то твердое, разрыл землю — мина! Вывернул взрыватель, предупредил товари­ щей: «Будьте осторожней!» Пополз дальше. Они двигались по земле, начинен­ ной взрывчаткой. К моменту, когда ножницы коснулись колючей проволоки, десятки обезвреженных мин остались позади. Почти невозможно в двадцати шагах от противника разрезать, растащить заграждение и не выдать себя. Зазвенели концы проволоки, и в ту же секунду заговорил немецкий пулемет. Но спираль Бруно была раздвинута в стороны. Осталось последнее препятствие — рогатки. До них десяток шагов, но снова надо прощупать каждую пядь земли. А пулемет не умолкает. Пули визжат, чер­ тят красными трассами тьму. Не поднять головы. Саперы ползут вперед. Их ве­ дет простое, краткое слово: «Надо». Надо сделать проходы. Надо открыть до­ рогу перед стрелками. В этом «надо» — все: честь, долг, товарищество. Да! и товарищество. Попадешь в беду — выручит друг. Придется ему тяжело — ки­ дайся за ним в огонь и воду. Так надо. Иначе нельзя на войне. Рябцов и Мурашко помнят случай, когда Подлегаев спас двух солдат, по­ дорвавшихся на оставленном немцами минном поле. Это было осенью. Мины ве­ сенней укладки заросли травой. Пробиваясь к раненым, сапер работал с лихора­ дочной быстротой. Он рисковал жизнью, спасая двух неизвестных солдат. Он спас их, несмотря на то, что один из бойцов лежал на мине, готовой взорваться при первом движении раненого... После этого случая любой боец взвода охотно шел с Подлегаевым на самое трудное дело. Сами вызвались идти с. ним сегодня Мурашко и Рябцов... Вот стрельба снова смолкла. В десятке шагов от вражеского окопа стало слышно каждое произнесенное в нем слово. Ветер доносит до саперов дымок сигареты, тайком раскуриваемой немецким часовым. Достаточно одного неосто­ рожного движения, чтобы погубить и себя и начатое дело.