Сибирские огни, 1958, № 2

— Плохо. Хоть убегай... Романов и прочая сволочь втерлась в доверие к Мамонтову. Боюсь, как бы голову с меня не сняли. — Ну, а вы что? — Вчера создали при командующем ставку. От группы Мамонтова в нее вошли Чеканов и Романов, от алейцев — Конкорин и Брусенцов. Оба — креп­ кие большевики. Поручили им во что бы то ни стало добиться личного доверия Ефима Мефодьевича и вытеснить влияние Романова и его эсеро-анархистской братии. — Архипов подумал и, поколебавшись, добавил: — Решаемся убрать эсеровскую верхушку. — Ставку организовали — это хорошо, — заметил Громов, — а убрать -эсеровскую верхушку, мне кажется, несвоевременным. Может раскол получить­ ся. Не дай бог, белые в наступление перейдут, отряд разгромят. — А что же делать?.. — Объединяться нам надо, тогда и эсеров с анархистами легче будет к рукам прибрать... — Да мы хоть сейчас готовы! — воскликнул Архипов. — Надо только, чтобы Ефим Мефодьевич дал согласие. Эх, если бы он был так же мудр в по­ литике, как в военном деле! Поговори с ним, Игнат Владимирович. — За тем и приехал. Только прошу против Романова и других пока ничего -не предпринимать. — Хорошо, потерпим еще... Ефим Мефодьевич радостно встретил Громова, как давнего друга. — Ну, как у вас?.. Рассказывай, рассказывай! — затормошил он Игната Владимировича. — Слышал, слышал, как вы белых в Парамоновском рас­ шлепали. — Я тоже слышал о твоих победах в Мельникове и Рубцовке. Только вот не понимаю, почему вы Рубцовку оставили и от Поспелихи отошли. Мамонтов смутился, а затем, усмехнувшись, ответил: — Загуляли, понимаешь, партизаны с радости, да и не сумели белых от­ бить. — И уверенно добавил: — Ну, ничего, в другой раз возьмем — и на­ всегда! — Анархия у тебя отряд разъедает, Ефим Мефодьевич. Штаб и Архипов правы, что с ней надо бороться. — Штаб, Архипов?!. — со злобой вырвалось у Мамонтова. — В штабе собрались изменники, а Архипов — провокатор... ■ — С чужих слов говоришь, Ефим Мефодьевич, — спокойно заметил Гро­ мов. — Романова и Козыря это голосишки. В штабе у тебя крепкие большеви­ ки. И Архипов тоже. Мамонтов промолчал. — Ты вспомни, когда я у тебя в отряде был, анархисты хотели меня уб­ рать, — продолжал Громов. — Что из этого получилось бы?.. Думаю, ничего хорошего. Советовал я тогда тебе очищаться от них, а ты не послушал. Кого ты сейчас собираешься убрать? Архипова? Подумай, Ефим Мефодьевич, разберись, кто тебя окружает. Как другу, тебе об этом говорю. Мамонтов задумался, а Громов продолжал: — Когда я от тебя уезжал, дали мы друг другу слово вместе бороться против Колчака до тех пор, пока всюду не установим Советскую власть. Пом­ нишь? ' Мамонтов с обидой возразил: — А я что, слово нарушил или воюю за Советскую власть плохо? За что ты меня, Игнатий, упрекаешь?.. Да я за Советскую власть крови, жизни своей не пожалею... — Погоди, не горячись, Ефим Мефодьевич, — перебил его Громов. — Воюешь ты здорово... И я тебе не в упрек сказал, а затем, что нельзя врозь воевать. Пора объединиться. — Я думал об этом... Объединиться, действительно, время. Я так пони­ маю: надавали мы с тобой колчаковцам по затылку, теперь они против нас ■большие силы бросят. — Вот и я о том же думаю. Поэтому и предлагаю объединяться Не слу­ шай ты своего комиссара. Ему наша победа не нужна. Ну, что, но рукам? — По рукам! Только вот как примирить своих штабников... Громов выехал к себе в отряд, а следом за ним прибыл Архипов, хмурый, взволнованный. — Что произошло? — обеспокоенно спросил Игнат Владимирович. Архипов ходил взад и вперед по скрипучим половицам штабного дома, словно глуша этим волнение, и, наконец, сказал: — Погорячился я... допустил глупость. И этим все испортил. Теперь-то уж Мамонтов постарается от меня избавиться... — Да что случилось? — нетерпеливо перебил его Голиков.