Сибирские огни, 1958, № 11

между колхозом и школьным городком, а в каждом свободном уголку Ёндон — проворный человек — торговлю раскинул. Слева киоск с конфетами и пряниками,, справа фургон с промтоварами, а там грузо­ вик в лавку превратили! Послушай, Рабдан , что я тебе скажу: плохо все-таки чабанам и та ­ бунщикам! З а пуговицами, за табаком, за платком — надо на коня са­ диться в Улан-Шибирь ехать! Разве соберешься? Ведь сурхарбан раз в год бывает! Придешь к ночи в юрту, баба говорит: чай кончился, сахар вышел! Седлай опять коня, в колхоз езжай! Это дело, спрашиваю? Сколько раз председателю говорил... Погоди, погоди, парень, что ты сказал? Это как так, лавка без продавца? В школе было? Аюр Гомбоич придумал? Смотри, интересно как! Конечно, почему бы и в степи, на фермах так не устроить? Молодец ты, Рабдан, толковый колхозник бу­ дешь! Это дело на заметку возьмем, Ендону скажем, председателю скажем... Что там впереди — не бочки ли с пивом? Ж аль , деда твоего нет, вместе пива попробовали бы, давно с твоим дедом не гуляли! Эй, Ендон, наливай кружку старому Лубсанову, у нас с тобой по­ том важный разговор будет! Ты, Ендон, сам не хватил ли маленько — пошто Рабдана за рукав держишь, в бок толкаешь, ерунду говоришь? Какой белый гребешок прискакал? Куда? В дом к нашей докторше, к Дарижап? Сам видел? Глупость говоришь! После белой водки, конечно, не только белый гребешок в глазах поскачет — и зеленый, и синий — всякий на ножках побежит! А, ты хотел сказать, что Дарима с сынком Дарижап пошли в дом к докторше,— это другое дело! Эй, Рабдан , куда ты! Как сумасшедший, на Боршагры вскочил, по­ мчался — ему бы сейчас приз брать, всех обогнал бы! Что ты там еще сказал мальчишке, а, Ендон? Ничего такого? Ну, наливай пива, мы еще с тобой потолкуем. Наклонись, Ендон, ко мне и шепни: ты не видел тут бурята в синей шляпе и сапогах? Не проходил мимо? Пива у тебя не пил? Это очень важно, Ендон, так важно — понять не можешь. Если это тот самый человек, у кого-то большая радость будет. Нет, не видел? Ну, так, может, ты хоть моих внучек видел, Сэсэг и Сэсэгму? А! Так я и знал! В одинаковых красных платьицах? Туда прошли, к школьному городку? Дай-ка мне этих конфет в синих бумажках с медведями... Вот что, Ендон, скоро будешь ко мне в юрту, в падь Бырию, с товарами при­ езжать, а? Рабдан Тудупов придумал! Улыбаешься, друг Ендон? Не з а ­ хочешь приехать — на барильдан вызову, узнаешь, есть еще сила у ста­ рого чабана Вандана Лубсанова! — Не хочу я в Нерчинск! Раздумала! Ведь вот же привязались! Дайте хоть чаю попить! Трое друзей — Рабдан, Даши-Дондок и Дарима — чаевали в ма­ ленькой кухне прибольничного домика. Они поджидали Розу Чубову. Здесь был их штаб, здесь они обычно собирались, чтобы обсудить свои дела. Собрались и сегодня, в день, сурхарбана, да невесело начался ра з ­ говор: Дарима не едет в Нерчинск! Дарима пустой кружкой пристукнула по столу. Схватила бутылку с молоком — вот, казалось, швырнет бутылку на пол! Нет, молоко, пу­ зырясь и пощелкивая в узком горлышке, снежной струей полилось в кружку. С кружкой в руке Дарима сорвалась с табуретки. Синей пова­ решкой сердито черпанула из чугунного котла густой, под цвет чугуна, чай. Не рассчитала, перелила, чай приподнялся крутым щитом над краями кружки... Сейчас прольет!