Сибирские огни, 1958, № 11

поздалому посетителю и помахивая тряпкой.— Не видишь, прибираюсь! Закрыта чайная! — Будьте добры, дайте чаю! — ответил тот. — Хотя бы стакан. Я издалека. Вежливо сказал. Но требовательно. А голос негромкий, какой-то усталый. Митя взглянул на Даши. Тот на Митю. И вдруг тихонько запел от растерянности, что ли: «Бродяга я...». Но спохватился и примолк. А Н а ­ стенька, махнув тряпкой по столу, пошла к вырезанному в стене око­ шечку на кухне. —■Д ва чая ,— зака зал а она. Но глядела она не в окошечко, а на по­ жилого бурята. Не так уж часто тут говорят: «Будьте добры», чаще: «Давай-ка!». А новый посетитель снял шляпу, положил ее на узелок и, медленно повернув голову, уставился на ребят. Они увидели седые, короткие во­ лосы, твердое, будто из желтой кожи, лицо с прорубленными от носа к губам глубокими распадочками; усталые глаза смотрели на них угрюмо, недоверчиво и с любопытством. Попробуй, Даши, затяни сей­ час своего «Бродягу» — вот-то невпопад будет! Настя, не звякнув, поставила на столик в уголочке два стакана чаю на блюдечках. — Скажите, пожалуйста, машина на Улан-Шибирь пойдет? — спросил, не поворачивая к ней головы, посетитель. — Ребята вот ждут,— обрадовалась Настя (все же не навечно з а ­ сел в чайной этот гость издалека!). Ответила и деликатно эдак махнула тряпкой по столу: мол, не очень-то засиживайтесь! «Вона куда — к нам, в наш колхоз,— думал Митя.— Интересно, издалека, говорит... Кто это?» Незнакомец поманил Митю и Даши кивком головы. Они, перегля­ нувшись в нерешительности, придвинули свои стулья к столику в угол­ ке. А человек, позвавший их, покопался в узелке короткими пальцами, достал морщинистый, каменного вида сорокакопеечный пирожок, отку­ сил враз половину и жадно запил чаем. Он точно и забыл, что позвал ребят и старательно перемалывал камень-пирожок крупными, как у Боршагры, зубами. Допив второй стакан чаю, незнакомец выскреб в горсть прямо из кармана махорку и, пересыпая ее с ладони на ладонь, принялся выби­ рать сор — слежалые нитки, крошки хлеба, песчинки... При такой шля­ пе и таком галстуке ему бы пристало «Казбек» курить! — Из Улан-Шибири? — спросил, наконец, пожилой бурят, все сор­ тируя на ладони крошки: сору-то больше, чем табаку! — Д а ,— в один голос ответили Митя и Даши. — Председатель...кто? — Их собеседник вытащил из табака обло­ мок спички и щелчком сбросил на пол. — Доржиев! — снова разом ответили ребята. — Чимит? Чимит Доржиев? — Пальцы, старательно выбиравшие крохи табака , застыли.— Вот такие волосы? — Он провел рукой высо­ ко над своим бритым теменем.— И баки, как у Пушкина? Такой? Похож? У Даши губы растянулись в улыбку. Видать, на Митином лице то­ же была дурашливая улыбка — незнакомец понял, что не ошибся. Он расправил бумагу из-под пирожка, оторвал от нее лоскуток. Но пальцы у него дрожали, и он никак не мог свернуть цигарку. — А-такой есть у вас — Юндунов? Старик, чабан,— спросил он снова.— Знаете такого? И в усталых глазах его Митя увидел страх, тоску, ожидание.