Сибирские огни, 1958, № 11

Так как эта часть дружины фактиче­ ски не вела боевых действий, я решил признать, что был рядовым красно- гвардейцем-связным именно здесь. Едва я продумал этот план своего рода «защиты от горшего», как меня вызвали на допрос — третий по счету. Допрос на этот раз велся в комнате напротив, через коридор, куда заходили хозяин моего дома и ветеринарный врач Фаминский, их там уже не было. За столом, лицом к единственному окну, сидели рядом два молодых офи­ цера в гимнастерках без погон и в та­ ких же, как у Блохина, синих брюках навыпуск с красным кантом. Направо от стола стоял немного поодаль от сте­ ны шкаф с папками, видневшимися за стеклом. Один из офицеров, задав обычные предварительные вопросы и занеся в протокол ответы, сказал, укоризненно глядя на меня: •— Вы упорно отрицали, что были в боевой дружине, а вот ваш дружок, Со­ рокин, более честен... Он признал, что находился с вами вместе в красногвар­ дейской дружине и даже рассказал, что вы были вооружены винтовкой, пистоле­ том и гранатами. Я знал, что из трех братьев Сороки­ ных уже арестован Леонид Сорокин. Но я знал также его выдержку и безуслов­ ную надежность. Ясно, что все эти све­ дения шли от хозяина дома и Фамин- ского. Имя Сорокина только пытались провокаторски использовать. Я ответил: — Не знаю, почему Сорокин мой «дружок»: я о таком в Омске никогда и не слышал. Не понимаю, как он мог описывать мое вооружение, если он ме­ ня и в глаза не видел. Вмешался второй офицер: — Вы — студент-юрис'т, интеллигент­ ный человек, — и так бессовестно от­ пираетесь, стыдитесь! Имейте мужество говорить правду! — Никакого Сорокина я не знаю, ни­ когда не был чёловеком-арсеналом: вин­ товка, пистолет, гранаты... Не хватает только пушки! Но в красногвардейской дружине я действительно состоял, и у меня были винтовка и револьвер. Услышав такое прямое признание, оба допрашивающих на миг оторопели. За­ тем первый схватил ручку и начал бы­ стро писать. Второй, не давая мне передышки, продолжал допрос: — В качестве кого вы были в дру­ жине? — Ну, я человек не военный, не знаю точно, как это называется. В ка­ честве связного, я считаю, — дежурил у телефона, разносил пакеты... Где находился ваш отряд? ., — За Куломзино, там, где скрещи­ ваются железнодорожные пути на Пет­ ропавловск и Тюмень. Перо записывающего стремительно бегало по бумаге. — Куда вы дели ваше оружие? — Как и все, бросил в окопах. — Назовите, кто еще был с вами в отряде? — Никого назвать не могу, так как никого не знаю... Там были совершенно незнакомые мне приезжие люди из раз­ ных городов. Тут из-за шкафа вышел... Блохин. Он ядовито-презрительно улыбался. — Что же вы дважды мне' нахально врали, что не были в боевой дружине? — Я не лгал! Я просто считал, что это такие пустяки — быть связным, что даже, как вы знаете, не скрывался, а жил у себя дома (я снова взял упор на «легальность»). Но я понимал,— так те­ перь безусловно и произойдет, — при­ знайся я вам в этих пустяках, — и меня не выпустят, сгноят в тюрьме или в концлагерях! Блохин на секунду подумал с глубоко­ мысленным видом. — Пожалуй, психологически понят­ но! Ну, а где ваш револьвер? Винтовку, допустим, бросили в окопах, но револь­ вер-то вы должны были взять с собой! Где он? — Да ведь мы же переправлялись в Омск через Иртыш. На другой стороне была сплошная цепь патрулей. Без ору­ жия я мог еще рассчитывать пробраться в город, но если бы у меня обнаружили револьвер, я был бы тут же расстре­ лян. Блохин снова глубокомысленно на­ морщил лоб. — Что ж, и это психологически правдоподобно... Прочтите и подпишите протокол! И я, наконец, только после третьего допроса, подписал протокол, где не было ни единого слова правды, за ис­ ключением ответов на обычные общие вопросы и признания, что я состоял в красногвардейской дружине. Контрразведка так и не добралась до хЛадобоен и до зарытых нами пулеме­ тов. Все это было по другую сторону Иртыша, за много километров от места, где, по подписанному мною протоколу допроса, я совершил не совершенное мною «преступление» в качестве связ­ ного боевой дружины. Через час, собрав человек двадцать уже допрошенных арестованных, нас под конвоем повели из контрразведки через «железный мост» на Оми в кре­ пость. Нас остановили против комендатуры города у длинного бревенчатого здания, с трех сторон окруженного высоким до­ щатым забором с несколькими рядами колючей проволоки поверх. Это еще не­ давно были конюшни 19-го полка. Те­ перь их приспособили под временную пересыльную гауптвахту № 2 для аре­ стованных.