Сибирские огни, 1958, № 11

— Куда! Куда! Нельзя! — и, схва­ тив меня с обеих сторон за рукава, по­ вели во двор. Там к ним присоединились два чеха, вооруженные винтовками, а на улице — еще три, тоже с винтовками: один, сто­ явший в парадном, — он-то и звонил! — и двое, карауливших под окнами ап­ теки. Совсем рассветало, но улица была безлюдна. Окруженный чехами, я шагал посре­ дине пыльной дороги, не зная, куда ме­ ня ведут. Только через несколько квар­ талов, когда мы повернули к большому трехэтажному зданию с массивными колоннами у парадного входа, где еще недавно находилась на казарменном положении наша боевая дружина, я по­ нял — в кадетский корпус. Но кто же там сейчас? И вдруг сердце стукнуло тяжело и больно. Внизу, спра­ ва от парадного, у маленькой двери, куда входили в свое время преподавате­ ли корпуса, я увидел двух часовых с винтовками — кадетов и на их фураж­ ках с черными околышами и на черных погонах — эмблемы анненковцев: бе­ лый череп со скрещенными костями. Карательный отряд Анненкова! Это — конец! Но нет! Чехи минуют их. Подняв­ шись по каменным ступеням, через па­ радную внушительную дверь они вхо­ дят в вестибюль корпуса. Дальше меня ведут по широкой внутренней лестнице на второй этаж, и чех с револьвером, что-то сказав часовому, пропускает меня в двери того самого класса, кото­ рый в мае занимал наш пулеметный отряд. Допрос Здесь уже находилось десятка три- четыре арестованных в штатской и во­ енной одежде. В классе не было мебе­ ли, кроме ученической парты, в одном из углов налево. За ней тесно сбились в кучку человек пять, остальные или беспокойно ходили или неподвижно си­ дели на полу, прислонившись к стенам. В углу направо я заметил туго спрес­ сованную, очевидно, от долгого упот­ ребления в качестве подушки многими сменами арестованных, почти коричне­ вую от въевшегося пота кипу «Изве­ стий». Физическое и нервное перенапряже­ ние давало себя знать. Я чувствовал безмерную усталость. Было не до брезг­ ливости. Я прошел в угол и растянулся на голом полу, положив голову на эту, насквозь пропотевшую «подушку». Про­ снулся я часа через два. Рядом со мной, у стены, сидел пожи­ лой, седой рабочий-железнодорожник Васильев. Его нога выше щиколотки была забинтована грязной, заскорузлой от крови марлей. Мы разговорились. Васильев получил пулевое ранение в сражении с чехами под Марьяновкой и попал в плен. Его уже несколько раз допрашивали. Сего­ дня он ждал решения своей судьбы. Была некоторая надежда, что его, чело­ века преклонного возраста и беспартий-. ного, могут выпустить. От Васильева я узнал, что в кадет­ ском корпусе помещается чешская контрразведка, а часть нижнего этажа занимает контрразведка карательного отряда Анненкова. По ночам анненков- цы истязают и расстреливают аресто­ ванных и сбрасывают трупы в Иртыш. Начальником чешской контрразведки является бывший венский полицмей­ стер — чех Зайпчек. Допрашивает важ­ нейших арестованных обычно его- по­ мощник, русский поручик Блохин. Вскоре чех принес обед: эмалирован­ ное ведро жидкого супа без мяса. Ни хлеба, ни ложек нам не дали. Те, у кого случайно были ложки, поев, поделились с остальными. Не было у нас и воды. Мучила сильная жажда. Как потом вы­ яснилось, воду пили из умывальников в кадетской уборной внизу. После обеда я присел на край парты. Ко мне подошел человек в солдатской шинели и военной фуражке, по облику не то чех не то поляк. В его сухом лице, с щетинистыми, нафабренными усами, и холодных, выпытывающих зе­ леных глазах было что-то от жандарма или сыщика. Мне он показался знакомым. Напря­ гая память, я вспомнил: еще до Фев­ ральской революции он приходил из уголовного розыска к нам во двор, где в одной из квартир произошла кража. Этот профессиональный сыщик теперь пригодился белочешской контрразведке и явно был подсажен к арестованным. С заметным нерусским выговором он сказал: — Мы с вами где-то встречались. — Очень возможно. Я живу в Омске давно. Сыщик попытался втянуть меня в раз­ говор. Он рассказывал о том, как якобы был с Красной гвардией под Марьянов­ кой, как его захватили чехи и как же­ стоко избивали здесь, в контрразведке, требуя выдачи известных ему красно­ гвардейцев, Я отвечал коротко, незна­ чащими фразами. Он скоро отстал от меня и, замешавшись в толпу аресто­ ванных, подходил со своими разговора­ ми то к одному, то к другому. Я увлекся наблюдением за ним и не сразу понял, почему все вдруг замолча­ ли и, повернув голову, смотрели в сторону двери. Я тоже обернулся. Арестованных медленно обходил офи­ цер в белой чесучовой рубахе без по­ гон, подпоясанный кавказским узким ремешком, в синих брюках навыпуск с красным кантом, блондин с : наголо