Сибирские огни, 1958, № 11

Смотрит партия. Смотрит за мной: он не сдастся? не струсит? он может дойти до победы? Я не сдамся — •> без трудной дороги и жизни мне нет; я не струшу, играйте, трубите, горнисты, тревогу; я смогу, потому что у сердца ношу партбилет; я дойду — мне по силам сегодня любая дорога... 10 Ночью кажется степь бескрайной, бесконечной, как океан... Затерялся в просторе дальнем дом — четвертой бригады стан. ...Отдыхает дневная смена. Мелкий дождик в окно стучит... Ветер бьет по дощатым стенам... Где-то в поле, в глухой ночи, Анатолий вдвоем с Еленой... Земляки мои! Им легко ли? Не собьются они с пути? Жизнь прожить — не одно лишь поле перейти... Поседели низкие тучи, скрылся звезд молчаливый рой. Не осенний — сухой, колючий, майский — липкий, густой, сырой снег валился. И, что ни делай, бесполезны твои дела... Белый воздух.. Вагончик белый. Степь ночная белым-бела. Но последние сроки сжаты в строгий график — закон полей. И промолвил Санников: — Надо трактористов одеть теплей, дать прицепщикам шубы, что ли, но чтоб в поле работа шла... Белый воздух. Белое поле. И дорога белым-бела. Где дорога? Какая дорога? Просто конь чует старый след. И видать, далеко-далеко пробивается трактора свет.