Сибирские огни, 1958, № 11

Степи — не обойти за сутки. Справа — Санников, слева — Дудкин. Оба молоды. И деревне не гордиться историей древней. Жив еще тот старик упрямый, что пришел сюда первый самый. ...Пять промчалось десятилетий. И давно повзрослели дети. Повзрослели да огляделись, Поразъехались, разлетелись. Внуки звали с собою деда. Он подумал: — Нет, не поеду. Он остался. И про Ершова только доброе слышишь слово. — Партизанил Ершов когда-то... — Он колхоз создавал в тридцатом... — Коммунист... И в районе нашем он по стажу любого старше... Деду жить бы себе в покое, дед вполне заслужил такое. Но когда молодых в дорогу призывалц строчки газет, дед сказал: — Подожду немного, отдыхать не годится, нет. И в «Луче» слились воедино, как из двух ручейков река, хватка Санникова Константина, опыт жизненный старика... 8 Пробилось солнце из-за туч, сверкнуло над просторами и комнату конторы «Луч» украсило узорами... Смотрю я в Костины глаза. А что в глазах его видать? И я не знаю, что сказать, какие «установки» дать? Я думал, это будет так: включусь в работу смело я, и даже самый первый шаг я самый верный сделаю. ...И я сижу. Не знаю слов. Но Костя выручил меня. — Вчера, — сказал, — звонил Белов, просил меня на первых днях тебе в делах твоих помочь. Ну, что же — мы не гордые, давай со мной в бригаду в ночь, в далекую, четвертую. В четвертой — Тимофей Ершов, там с целиной воюем мы. Так что ж — поедем?