Сибирские огни, 1958, № 10

чил от отца письмо. Он гордится сыном. А мне выпала особо большая часть: я была делегатом на XII съезде BJIKCM. Хочется жить и работать еще силь­ * * Открою вам свою тайну: с мальчише­ ских лет я мечтал о подвиге. Окажись я на месте моего земляка Мусы Джа­ лиля, думаю, что сделал бы то же са­ мое, что и он. Разве не хватило бы только силы поэтического голоса расска­ зать обо всем так, как рассказал он... Получив аттестат зрелости, я сказал себе: — Ну, Равиль, довольно жить одни­ ми мечтами, пора отблагодарить трудом за все доброе, что дали тебе наша род­ ная партия и великая Советская Ро­ дина. Случайно я прочитал о турочакцах- десятиклассниках в журнале «Молодой' колхозник». — Мое место с ними, с этими отваж­ ными ребятами, на целине, — и поде­ лился этой мыслью со своими товарища­ ми по классу. — Зачем ехать в такую даль? — изу­ мились некоторые из них. — Разве в Татарии нет работы? — Конечно, и здесь есть работа, — согласился я. — Но там, на Алтае, бу­ дет трудней и интересней. Целина — это новые земли, все новое... — Ты — романтик, Равиль, — заме­ тил кто-то из товарищей. — Что ж, это не плохо — быть ро­ мантиком хороших дел, — ответил я и решил поехать в Сибирь. Признаюсь, нелегко мне было оста­ вить больную мать и восьмидесятилет­ нюю бабушку Гарифэ на руках сестры. Но разве я не смогу помочь им и отту­ да, с Алтая? Ведь я работать еду! — Бегут, слышала я, с целины-то,— сказала озабоченно бабушка. — Ах, бабушка Гарифэ, кто бежит- то? Трусы и маловеры. Да еще тот, кто вырос с добрый дуб, а продолжает дер­ жаться за маменькин подол. А я, ты сама знаешь, не привык к такой жизни. Я ее хочу сам строить... Бабушка больше не возражала против моего решения. — Ты стал мужчиной, Равиль, — сказал мне наш сосед Барый, ровесник моей бабушки. — Надо испытать жизнь. — Спасибо, Барый-аби, — обрадо­ вался я поддержке уважаемого всеми нее, с еще большим увлечением. В этом — счастье. Тамара Казанцева. * Мы обретем такие крылья, Что с солнцем будем наравне... ИЛЬГИЗ КАЛИМУЛИН, татарский поэт старика, крепко пожал ему руку и по­ клонился. Провожая меня, мать, смахнув фарту­ ком слезу, напутствовала: — Будь, Равиль, честным человеком, где б ты ни оказался... Всегда помни об этом. Знаю, и нас не забудешь... Хорошая, славная моя! Как забыть тебя, мама! ...В райкоме комсомола путевок на целину не оказалось. Пришлось ехать в Казань. Но и в обкоме комсомола их не было. — Вот и устраивайся в Казани... Ты, кажется, стихи пишешь? — спросил меня инструктор и посоветовал: — Дер­ жи экзамен на литфак. —■ В таких поэтах, как я, пока боль­ шой нужды не ощущается... Я еще и жизни не видел. Литфак пусть подождет немного, — так я ответил инструктору и поехал в Сибирь без путевки. И вот я на Алтае. Попал сюда в су­ ровую зиму. Морозы доходили до сорока градусов. Но это оказалось не страш­ ным. Что значат морозы, если тебя со­ гревает тепло хороших, верных дру­ зей! Мы, молодежь, жили в общежитии, работали на току: зерно очищали. Я по­ знакомился с турочакскими ребятами- десятиклассниками. После работы мы разучивали песни, танцевали. Несколько раз ездили в местные школы, беседова­ ли с ребятами из старших классов. В свободное от работы время строили свой молодежный городок. В завьюжен­ ной степи он вырастал день за днем. И я все сильнее и сильнее ощущал, что нет большего счастья, чем видеть плоды своего труда. В эту зиму наш совхоз переживал большие трудности. На животноводче­ скую ферму попали ненадежные люди. Ферма хирела. Упал и надой. С перебоя­ ми подвозили корм. Как-то созвал нас всех вместе секре­ тарь комсомольской организации, педа­ гог в недалеком прошлом, Виталий Андреевич Степанов. — Вы, ребята, привыкли к новому месту и уж, кажется, не замечаете не­ достатков, — так начал он беседу с