Сибирские огни, 1958, № 10

сочные страницы. 3 октября 1943 года Советское правительство за выдающие­ ся заслуги в 'области художественной литературы наградило В. Я. Шишкова орденом Ленина. В этот день Вячеслав Яковлевич сказал своим друзьям: — Сегодня у меня десять лет с плеч долой.... > Он с юношеским увлечением говорил о своих творческих замыслах, но боль­ ше всего расспрашивал меня о Ленин­ граде и фронтовой жизни. — Вы, батенька, что-то плохо выгля­ дите, — обеспокоенно спросил он. — Перенес дистрофию, — пояснил я. — И с кровяным давлением плохо.. — А вот у меня кровяное давление в порядке, — похвастался он, но тут же поспешил высказать опасение: — Все же приходится торопиться с «Пугаче­ вым». Года ведь на исходе... Но торопливость его не была простой поспешностью или нетребовательностью к себе, как к художнику. Наоборот, он глубже уходил в свои творческие изы­ скания и, видимо, за счет часов отды­ ха старался ускорить завершение ро­ мана. Расстались мы счастливые встречей, надеясь вскоре снова быть вместе. Мне пришлось вернуться на Ленинградский фронт, и лишь спустя много месяцев от Вячеслава Яковлевича пришло письмо, в котором он в обычном для него шут­ ливом тоне сообщал, что получил новую квартиру на улице Горького. При случайной командировке в Мо­ скву мне довелось побывать в этой квартире — большой и светлой, просто и без затей обставленной. В просторной наполненной ярким светом комнате пе­ ред окном стоял стол, а на нем знако­ мый гроссбух, в котором бежали строки, написанные «шишковским» размаши­ стым почерком. «Ну, все в порядке, — радуясь, по­ думал я. — Кажется, выглядит Вяче­ слав Яковлевич хорошо и полон сил». Это так и было. Вся семья Шишко-. вых собралась за чайным столом, и снова было тепло на душе от шуток и метких слов Вячеслава Яковлевича. Но вдруг он нахмурился, стал гру­ стен. На мой немой вопрос он печально ответил: — Алеши Толстого нет с нами... Без него как-то холодно, бесприютно... Ка­ кой талантище!.. Читали последние главы «Петра»? В них он достиг пре­ дельного мастерства. Все ярко, скульп­ турно, выпукло и зримо простому глазу. Как жаль, что он не прожил еще 10— 15 лет. Что дал бы он еще миру! Густо и ярко писал Алеша... Вот это талан­ тище! ...В последний раз мы встретились случайно у станции метро на Лубянке. Я по заданию командования летел на Урал, и в Москве в моем распоряжении оказалось всего несколько часов. Мы пристроились в сторонке от людской толчеи и стали обсуждать последние во­ енные события. Меня поразили исхудалость и желтиз­ на его лица. Под глазами набухли ме­ шочки. Между другими вопросами я спросил Вячеслава Яковлевича: — Как вы себя чувствуете? Он стал грустен, глаза его убегали от моего пытливого взгляда. — Ничего, все хорошо... — нехотя ответил он. — Но, кажется, понемногу сдаю... Одного боюсь, что вдруг не за­ кончу своего «Пугачева». — Это вы мне второй раз уж гово­ рите, — поторопился перебить его я. — Так нельзя. Надо держаться, чтобы за­ кончить эпопею. Он улыбнулся, но улыбка вышла ка­ кой-то неполной. ^ Мы горячо простились. Обнимая Вя­ чеслава Яковлевича, я почувствовал, какое у него все еще могучее тело. «Опасения напрасны», — подумал я, глядя на него, уходящего в вестибюль метро. Сердце не подсказало мне тогда, что мы видимся в последний раз. Я улетел на Урал бодрый и счастливый от встре­ чи, выпавшей мне вдруг дорогим подар­ ком. * * * В. Я. Шишков умер совершенно не­ ожиданно. Морозным мартовским вече­ ром ко мне позвонил директор Ленгос- литиздата П. Ф. Герасимов и сообщил,, что минувшей ночью не стало В. Я. Шишкова. Телефонная трубка выпала из моих рук, в глазах потемнело. Не ве­ рилось в смерть этого обаятельного че­ ловека и большого советского русского писателя. Утром пришло официальное сообще­ ние о смерти В. Я. Шишкова. В этот же день я зашел в книжную лавку писателей. Там работал старый и очень опытный букинист. Он очень лю­ бил писателей и всегда знал, кто из них над чем работает. — Слышали? — с болью спросил меня старик. — Да, уходят мои сверст­ ники... Вячеслав Яковлевич был редкий , человек... Золотое сердце... Я шел по Невскому, мысленно повто­ ряя эти два слова, которые так хорошо охарактеризовали писателя В. Я. Шиш­ кова. — Золотое сердце... Золотое сердце... ...Мне не удалось быть на его похо­ ронах. Кто знает, может быть, это и лучше? Я не видел его мертвым. Для меня Вячеслав Яковлевич навсегда остался живым, весело смотрящим с лукаво-добродушным прищуром глаз. Кажется, вот-вот я услышу его прият­ ный, всегда слегка насмешливый басок... И когда я беру его книги в руки, то с волнением чувствую, что он жив, что он среди нас...