Сибирские огни, 1958, № 10

рукопись и стал вместе с гостем рабо­ тать. К счастью, такие посетители были редки. На мою долю выпало большое сча­ стье: Вячеслав Яковлевич был первым моим литературным наставником. В 1936 году в Свердловском област­ ном издательстве выходила моя первая книга— сборник повестей и рассказов — «Соломонея». Рассказы и повести были внимательно прочитаны и по-дружески раскритикованы Вячеславом Яковлеви­ чем. Его меткие замечания очень помог­ ли мне. Мало того, что Вячеслав Яковлевич был внимательным редактором моей первой книги, он написал к ней и пре­ дисловие. В нем, ободряя меня, он ука­ зал мне и на недостатки. В. Я. Шишков писал: «Евгений Федоров еще недостаточно овладел трудным искусством изобра­ жать тончайшие душевные переживания своих героев, замечается некоторый схематизм и отсутствие напряженности на протяжении всего произведения». После выхода книги в «Ленинград­ ской правде» появилась статья В. Я. Шишкова: «Заметки о Евгении Федоро­ ве». Отмечая ряд достоинств моих про­ изведений, Вячеслав Яковлевич вновь дает совет: «Евгений Федоров писатель молодой. Для того, чтобы добиться больших успе­ хов, ему надо упорно и настойчиво рабо­ тать над языком и овладевать тончай­ шими законами творчества». В. Я. Шишков был внимательным и умелым воспитателем литературной мо­ лодежи. Однако он не был либералом в оненке их работ и никакими приемами литературного ремесленничества обма­ нуть его было нельзя. Он хорошо умел отличать случайных людей в литерату­ ре от подлинно талантливых людей. О себе он говорил: «Я твердо решил завое­ вать себе имя и литературные позиции исключительно упорным трудом, не при­ бегая ни к каким чуждым литературе способам». Это было его твердым прави­ лом и никаких поблажек, попусти- тельств он не давал всем тем, кто видел в литературе только средство заработка* или временный «отхожий промысел». Он требовал беззаветной преданности советской литературе, как к делу всей жизни, требовал отдаться ему целиком, подобно тому, как он сам изо дня в день весь был поглощен творческим напря­ женным трудом. Завистники разных мастей пытались выбить перо из рук писателя. Особенно проявил себя в этом отношении некто К. Малахов, незаслуженно охаявший всю творческую деятельность В. Я. Шишкова. Об этом факте очень хорошо рассказано в книге Вл. Бахметьева «Вя­ чеслав Шишков» («Советский писа­ тель», 1947 г.). Я хочу лишь остановить­ ся на некоторых впечатлениях того вре­ мени. Вячеслав Яковлевич был глубоко оскорблен выпадом К. Малахова, hq на­ до отдать справедливость, что, несмотря на это, он не оставил своей работы и с еще большим упорством уходил в нее. Друзья Вячеслава Яковлевича — А. Н. Толстой, К. А. Федин, старый друг семьи Шишковых проф. JI. Р. Коган, а также и его жена—энергичная Клавдия Михайловна — старались смягчить на­ несенную ему обиду. Все они были ра­ ды, когда, наконец, в «Литературной га­ зете» последовало разоблачение попыт­ ки опорочить исторические романы Шишкова. Однако, как бы то ни было, вся эта история отняла у Вячеслава Яковлевича много энергии и подорвала его здоровье. Прогуливаясь по парку в Пушкине, он теперь часто присаживал­ ся на скамью и жаловался: — Отекают ноги, сердце стало поша­ ливать... Вы, батенька, поймите, как это обидно, на что тратятся силы и здо­ ровье. А ведь работать как хочется. И Вячеслав Яковлевич не вышел из строя и продолжал писать свое огром­ ное историческое полотно «Пугачев». * * * Во время Великой Отечественной вой­ ны мне долгое время не приходилось встретиться с Вячеславом Яковлевичем. Однако до меня доходили сведения, что Шишковы бросили все в Пушкине и пе­ ребрались в Ленинград. Здесь в услови­ ях блокады, в нетопленной комнате, под бомбежкой В. Я. Шишков настойчиво работал. В апреле 1942 года Вячеслав Яковле­ вич выехал из блокированного Ленин­ града в Москву, где мне и довелось с ним увидеться лишь весной 1944 года. Жили Шишковы в то время в двух ком­ натах на Лаврушенском переулке, непо­ далеку от Третьяковской картинной галереи. Квартиру писателя в Пушки­ не сожгли фашисты. От большой биб­ лиотеки и редкой коллекции фарфора и скульптур каслинского чугунного литья ничего не осталось. Погиб также очень ценный архив писателя и его записные книжки — плод многолетних наблюде­ ний и напряженного труда. В Москву Шишковы привезли свернутыми лишь несколько картин художника Коровина. Но Вячеслав Яковлевич был бодр, ве­ сел и полон творческих замыслов. Жиз­ нерадостно держалась и Клавдия Ми­ хайловна. Она сообщила мне: — Его Пугачева высоко оценили. Он теперь работает с утра до глубокой ночи. Вот только отрывают его общест­ венные обязанности, но это к лучшему для его здоровья... Литературные дела Вячеслава Яков­ левича, действительно, шли хорошо. В журнале «Октябрь» печатались главы из второго тома «Пугачева» — яркие,