Сибирские огни, 1958, № 1

Наташа оказалась у него на коленях. Она подняла голову и немнож­ ко удивилась: у Сереги было какое-то странное, необычно-тяжелое выра­ жение лица. Какой-то миг он смотрел ей в глаза, потом зажмурился и больно, — стукнулись их зубы, — стал целовать. И вдруг почувствовала, что Серега клонит ее книзу. Послушно упала и раскрыла глаза: лицо Се­ реги, красное, растерянное и счастливое, было над ней. Наташа удивлен­ но посмотрела на него и поняла, что сейчас случится что-то необычайное, страшное и очень счастливое; сердце забилось, забилось и замерло. — Как хочешь, милый...— прошептала Наташа, все глядя в глаза Сереги. Короткое мгновение — у Наташи все не могло забиться остановив­ шееся сердце — Серега колебался, а потом улыбнулся и выпрямился. На­ таша поднялась, поцеловала его и, почему-то тихонько, счастливо запла­ кав, сказала: — Спасибо, милый... Весь вечер они проработали вместе: мотали трансформатор для мо­ дели весов. И с того времени Наташа в дни, когда они не работали по ве­ черам в лаборатории, стала потихоньку приходить к Бурмистровым. Д е­ лалось это так. Она приезжала к Полтавской и становилась у противо­ положного дома, у третьего окна от угла. Серега раскрывал в своем окне форточку: значит, он ее заметил, все в порядке и можно идти к ним. Каж ­ дый раз, поднимаясь по лестнице, Наташа с неприязнью оглядывала ши­ роченный камин и лепку на потолке; шла на цыпочках, стараясь не на­ ступать на ковер... Дверь квартиры была приоткрыта, Серега уже ждал ее. Мгновение — и она была в его комнате. Щелкал ключ в дверях, мож­ но было спокойно передохнуть, снять пальто, сунуть замерзшие руки в широкие, сильные и ласковые ладони Сереги; на большом пальце правой руки у него шрам: еще с детства от самодельного разорвавшегося ружья... Хорошо еще, что палец остался цел! Серега такой неосторожный!.. И потом в течение всего вечера Серега был рядом, с ней... И то, что двери были закрыты, к ним никто не мог войти и они сами не могли вый­ ти, пока Агнесса Львовна не ляжет спать, делало их работу особенно чу­ десной. Серега работал обычно молча, и Наташе всегда бывало чуть-чуть обидно: не забыл ли он опять о ней?! Тогда она тихонько спрашивала: — Слушай, а как работает радиоприемник в автомобиле, ведь там земли нет, шины резиновые? Или: — Это правда, что у болта нагружены не все витки, а только не­ сколько? Почему это, а?.. И каждый раз видела, как с лица Сереги постепенно сбегало задум­ чиво-сосредоточенное выражение, он снова ласково улыбался ей и объ­ яснял... Он знал все, ее Серега! И все-все умел!.. Какое счастье, что он по­ любил именно ее!.. И — за что, ведь не понять никак!.. И она старалась, старалась изо всех сил! Старалась понять, старалась научиться делать: старалась додуматься до чего-нибудь сама! Что могло быть дороже, ког­ да Серега вдруг говорил, с радостью и немножко с удивлением глядя на нее: — Правильно сообразила! — и — все, и только улыбался еще ей. И еще одно: постепенно Наташа вошла в быт семьи Бурмистровых. По голосам узнавать Агнессу Львовну, Юрия Владимировича, Майку, Дарью было очень просто. Наконец, Наташа научилась различать их ша­ ги. Агнесса Львовна ступала на пятку, тяжело, отрывисто, шаги у нее бы­ ли быстрые, властные...— У Наташи всегда при этом бегали мурашки по спине и кривились губы... Юрий Владимирович ходил неуверенно, шар­ кая, медленно, по-лисьи неслышно... Шаги Майки то были летящими,