Сибирские огни, 1958, № 1

на Анастасию Петровну. Она опять тяжело и глубоко вздохнула и рас­ крыла следующую тетрадку. Грязную, в кляксах... Негромко , сказала: . ——У Глебова всегда в тетради грязь... — и нагнула низко,’жалобно голову. Тогда Сергеев сказал: — Налей и мне чаю, — и очень спокойно, твердо посмотрел Ната­ ше в глаза: у нее опять забилось остановившееся сердце, она благодар­ но кивнула Сергееву... Брянская спросила: — Крепкий чай, кажется, вредно пить, а? — Кто что говорит, — солидно, явно поддерживая разговор, отве­ тил ей Гриша. Белов сказал, еще даже улыбаясь: — Чай не водка, много не выпьешь... — Молчал бы уж! — оборвала его Лялина. Вдруг в комнате стало очень тихо: Серега почти шепотом выговорил: — Иди, мама. Иди, иди, мне и так стыдно за тебя... Иди, или... я больше не приду домой. Ты ведь меня знаешь... Иди, иди! — он часто­ часто кивал ей. Агнесса Львовна, глядя на Серегу, вдруг неуловимо изменилась, сжалась, сиротливо, горестно нахохлилась... И как-то странно заплакала — не закрывая широко раскрытых блестящих глаз. Поправила привыч­ но шапочку, машинально застегнула шубку, надела перчатки... Качну­ лась, повернулась, пошла... Задела плечом за дверь и вышла... — Проводи мать! — строго сказала Анастасия Петровна Сереге. Он сидел, вцепившись широко раскинутыми руками в стол. Не разжимая побелевших губ, даже не посмотрев на Анастасию Петровну, отрица­ тельно, упрямо мотнул головой... Наташа спросила: — Кто еще хочет чаю? ■— и аккуратненько поставила чайник на стол. Нерешительно, медленно подошла к Сереге, какошто миг, не дыша, смотрела на него, потом легла щекой ему на затылок — впервые в жиз­ ни — ... но как это произошло.? Очнулась: лежит на своей кушетке, а все стоят вокруг, будто она и вправду больная. Сжала- зубы, — нет, врешь! — и села: голова какая-то тупая, и все вокруг качается, как на волнах. Будто их комната на ма­ леньком пароходике... Кто-то взял ее за плечо, хотела снова положить, — отбросила руку и встала... Улыбнулась, виновато сказала: — Вот дура: сознание потеряла! Вот потеха-то... Все молчали. Только сейчас разглядела: Серега все еще сидит за столом, по-прежнему вцепившись в него, и смотрит на нее, Наташу. А за ним стоит мама и гладит Серегу по голове. Как маленького. Тоже смешно... Сергеев не может попасть горящей спичкой в папиросу, Зина и Гриша держат друг друга за руки, будто боясь потеряться, Лялина плачет, а Белов смущенно гладит Лялину по плечу. Брянская что-то* шепчет, — и глаза у нее мутные: наверняка сочиняет! — Смешные вы какие все! — протяжно выговорила Наташа, покач­ нулась и подошла к столу. — Ну, давайте чай пить. — И села рядом с Серегой, — снова прижалась щекой к его плечу... Он вздрогнул. Тогда поднялась Зина и, не выпуская Гришиной руки, очень торже­ ственно сказала: :— Мы присутствовали сейчас при таком... при таком... событии! В- общем, я хочу сказать... Мы с Гришей тоже решили пожениться и всегда будем жить так же честно и прямо. Всю жизнь! — она села; Гриша, весь красный, что-то смущенно зашептал ей, она громко ответила: