Сибирские огни, 1958, № 1

— Люди так живут, так трудятся, а мы?! С каким-то Клочковским не справиться... Идем у него на поводу! — уже хитро добавила она. — Ну, это ты зря! — Гриша тоже встал от волнения. — Перехватила — факт! — серьезно продолжала Зина. — Вы о чем хотели со мной поговорить? — Д а ни о чем, — ответила Зина. ■— Просто решили зайти, поси­ деть... А Клочковский — это же мелочь, преходящее... — Вы почаще заходите, ребята! — сказал Сергеев и встретился глазами с Серегой; Серега смотрел на него вопросительно, выжидатель­ но и немного боязливо: относится ли приглашение и к нему? «Да, да, и вы тоже, конечно! — сказали ему глаза Сергеева... Он это ясно понял.— Вы хороший парень, я же вижу это, и мы еще с вами будем дружить. А что случилось — так в этом ни вы, ни я не виноваты», — добавили глаза. И е Сереге шевельнулось навстречу Сергееву что-то такое, в чем он и сам не мог разобраться... Анастасия Петровна, строго глядя поверх очков, — ребята как-то сразу присмирели — громко проговорила: — Обязательно приходите! И почаще. Все поблагодарили. — Вот что, — Гриша встал. — Давайте сбросимся по пятерке, ку­ пим печенье и конфет к чаю. А?.. — он полез в карман; ребята дружно начали шарить в карманах, сумочках... Анастасия Петровна оторвалась от тетрадей, долго смотрела на них молча, не понимая. Потом крикнула Грише: — Ты что же, хочешь, чтобы я тебя выгнала?! Ишь, нашелся распо­ рядитель: «по пятерке сбросимся»! Я тебя с лестницы сброшу!.. — Извините, Анастасия Петровна... Я ничего... Мы в общежитии всегда так... — растерянно бормотал Гриша, оправляя, как перед коман­ диром, гимнастерку. Зина встала рядом с ним, взяла его за руку, ободряя: — Это он от души, честное слово! Он ничего плохого не думал... — и смотрела как всегда твердо, прямо. Сергеев уже стоял в дверях: — Наташа, где кошелка? — Наташка! И ты, и ты! — мама ткнула пальцем в Зину и Брян­ скую. — Идите с Леней в магазин, мужики сами ничего не умеют поку­ пать!.. Все получалось очень здорово! И что ребята пришли, и что Сергеев рассказал о своем Сене, и что Серега... Ведь он понравился маме... И Сергееву! Главное, что он сразу понравился, а потом понравится еще больше, наверняка!.. Только сели за стол, — Наташа рядом с Серегой, конечно, иначе же он ничего не попробует! — опять звонок. Наташа выбежала в прихо­ жую, распахнула дверь и молча, растерянно отступила назад: в дверях стояла Агнесса Львовна. Она была какая-то совсем чужая, не такая, как все сегодня... И очень, особенно, злая, это Наташа тоже поняла сразу, едва увидела ее. — Где мой сын? —• глухо спросила Агнесса Львовна. Наташа молча смотрела в ее прозрачные, злые глаза... У Сереги, ее Сереги — и такая мать!.. Одни и те же черты, а лицо совсем другое, Ведь может же быть так... И нос злой, ноздри раздуваются... И рот злой, губы белые... И щеки злые, кирпичные, обвисшие... И даже в се­ дых локонах, видных из-под дорогой и не по возрасту маленькой шапоч­ ки, даже и в них злость!.. Сначала Наташа очень испугалась, будто чья- то шенавистная, безжалостная рука вдруг схватила ее за сердце и вот- вот вырвет его! Было так страшно, что Наташа чуть не закричала... По- 5 *