Сибирские огни, 1958, № 1

Анастасии Петровны... Теперь немного легче: раньше все думал и думал о том, что вот в один из таких вечеров он вдруг делает Наташе предло­ жение, и она соглашается. Обязательно! В этом он был уверен и сам, и Анастасия Петровна как-то сказала: — Чего ты мучаешься: она же еще дурочка, будете жить вместе, узнает тебя лучше и — полюбит! Она уже и сейчас в тебе души не чает.. Он даже как-то решился и неделю жил в радостном сне. И было так счастливо, что все откладывал: нет, лучше завтра! И вдруг, почему- то в самолете,— напряжение предельное, что ли? — понял: да ведь он никогда не сделает этого, пока не убедится, что Наташа тоже любит его. Всю жизнь прожил так, что не за что себя упрекнуть, а здесь похоже на обман: «она же еще дурочка...» Посадил самолет, вышел, как всегда молчаливый, подтянутый. И только' конструктор заметил новую морщинку между бровей и все приставал: скажи да скажи, что барахлит в самолете. Сейчас Сергеев сидел в кресле и с удивлением, как бы даже со сторс ны смотрел на себя: прошел фронт, горел, падал, лежал в госпитале, хо­ ронил товарищей... И теперь даже официантки в столовой на аэродроме как-то особенно серьезны и уважительны к нему: не в последний ли раз вы обедаете сегодня?! А вот такого страха, как перед приходом этого мальчика, не испытывал уже давно. Пожалуй, с первых дней войны... Анастасия Петровна сказала, поднимая бровь и раскрывая новую тетрадь: — А вот это кокетка: мио-о-огим головы закружит! А сама умненькая и мягкая, душевная: замечательная жена и мать будет... Наташа вдруг спросила, не слушая ее, блестя глазами: — Мам, а варенье у нас есть? Серега любит вишневое!.. Анастасия Петровна засопела и — не ответила. Тогда Наташа рас­ терянно обернулась к Сергееву: он на мгновение увидел ее глаза,— они лучились таким ясным, чистым светом,— ее волосы, щеки, губы, грудь... И — сплоховал: скрипнул зубами, встал... Все-таки выговорил: — Анастасия Петровна, я пойду...— Хотел еще что-то сказать — воздуху не хватило... Наташа взглянула на него и замерла: Анастасия Петровна сказала: — Хорошо, Ленечка, иди...— Помолчала, сияла очки; потом вста­ ла, подошла к Сергееву. Он торопливо глотнул воздух... Постояла перед ним, смахнула пылинку с плеча... А рука ее дрожит, и спина ссутули­ лась.... — Что вы!! — испуганно спросила Наташа. И в это время Серега: звонок! Выбежала в прихожую, долго не мог­ ла непослушными руками открыть дверь. Наконец, распахнула ее и да­ же отшатнулась: в дверях стоял Белов. — Мы с тобой в институте поговорим. Завтра, завтра!... — и стала закрывать перед ним дверь. И тут только увидела: за Беловым стояли Гриша с Зиной, Брянская со своими торчащими в стороны из-под шапочки косичками, высокая и красивая, в дорогой шубке, Марочка Лялина и сзади всех волнующийся красный Серега. — Чего это ты? — спросил у нее Гриша, удивленно разглядывая ее своими добрыми глазами: и все тоже смотрели на Кубанову молча, удив­ ленно. Спохватилась, обрадовалась: — Ой, проходите, проходите, проходите!..— и сама втащила расте­ рявшегося Белова за руку в дверь. В маленькой прихожей сразу стало шумно и весело. Раздевались