Сибирские огни, 1958, № 1

— Кубанец, синячок-то, а?! — А что ты думаешь, и дала бы! Я ее знаю... — Здорово, а! — Ребята, качать ее, черт возьми! — Она тебе качнет!.. — Ти-хо! — повторила Наташа и тут поняла сразу все и, не сдер­ жавшись, улыбнулась, разжала кулаки. И встретилась глазами с Серегой. Он стоял радостный, раскраснев­ шийся, улыбающийся — ростом выше всех, красивее всех на свете! — и смотрел на нее. Только на нее!.. — Здравствуй, милый! — тихонечко, совсем неслышно сказала ему Наташа и часто-часто закивала. И тотчас же все обернулись и нашли глазами Серегу... И снова обер­ нулись к Наташе и заулыбались уже совсем по-другому: ласково, и озор­ но, и хитро... А Наташа спохватилась, — ведь Серега тоже видит! — испуганно, быстро закрыла синяк ладошкой, — зал опять грохнул хохотом... Тогда Наташа опустила руку и тоже засмеялась вместе со всеми. В русых волнистых прядях Сереги путалось ласковое, радужное, по- детски веселое солнышко... И голова наклонена чуть-чуть набок, как уме­ ет делать только он... Стало наконец тихо, и Наташа, все еще не в силах перестать улыбаться, спросила: — Все видели классическую истерику?! Мыкал, мыкал, мыкал и — сбежал! — она в такт, — раз, два, три, — даже притопнула ногой. — Но я не об этом... Во-первых, кто это — «мы»? Вся группа, что ли? — она перестала улыбаться. Сзади быстрый голос: — При чем здесь группа?.. — Тогда прошу товарищей из пятьсот двенадцатой группы выступить, определить свое отношение, это — раз! Во-вторых... Я вчера была на катке... — Это видно! \ — Эй, Кубанец, на щеках каталась?.. —- Не тушуйся, Натка!.. — IA после катка я случайно встретила Клочковского с приятелями, и получилась... стычка. — Само собой! — Двое раненых, двое убитых! — С нашей стороны — один синяк! — Зато какой!.. Петушков, тоже улыбаясь, забыв обо всем, удивленными, широко раскрытыми глазами смотрел на Наташу. — С кем встретила? С хулиганами. Даже — бандитами! Все умолкли. Петушков сел... — Они были навеселе. Один подставил мне ногу. У другого, похо: же, был нож... Этот потом удрал. Клочковский-то, конечно, сам стоял в стороне, вежливо еще улыбался! Я это к чему? О его существе хочу ска­ зать, ребята: Водится с явными хулиганами, а здесь строит из себя ари­ стократа, да еще обиженного. Сверхсознательного! Мы хотим то, да не хотим это!.. Ты где живешь, Милорд — собачья кличка?! А если у нас, с нами, так будь любезен жить по-нашему... По-человечески! Приносить пользу Родине! Ишь ты, папа ему купил «ЗИМ», да денег полно — вот он и сверхчеловек?! Нет, врешь! — Наташа с размаху рубанула кулаком по воздуху, никто не засмеялся. — Значит, какое же у него существо? Распустился, распоясался человек — конечно, ёму все мешает, тесно в нашей обстановке. Верно, и сами мы виноваты: есть у нас еще равнодуш­