Сибирские огни, 1958, № 1

Из п р о ш л о г о '■—ч. - а д I П О Э Т -П Е Т Р АШ Е В Е Ц С. Ф . ДУ Р О В В С И Б И Р И Поэт Сергей Федорович Дуров был членом тайного общества петрашевцев, организатором революционного кружка. В 1849 году военным судом он был при­ говорен к смертной казни «за умысел ниспровержения существующих законов и государственного порядка». Николай I заменил Дурову смертную казнь четы­ рехлетней каторгой в Омском остроге с последующей сдачей в солдаты на два года и ссылкой в Сибирь. Поэтическое творчество поэта С. Ф. Дурова, находящееся в самом расцвете, его деятельность как переводчика сти­ хов Барбье, Гюго, Шенье, положитель­ но оцененная В. Г. Белинским, — все было зачеркнуто царской карающей рукою. Найденные в последнее время архив­ ные материалы впервые проливают свет на жизнь С. Ф. Дурова в годы каторги и ссылки. Сведения о поэте содержатся в архиве декабриста М. А. Фонвизина, в письмах А. И. Сулоцкого, Чокана Ва- лиханова, а также в переписке самого С. Ф. Дурова с Н. Д. Фонвизиной, И. И. Пущиным, А. И. Пальмом и др. Отбывавший каторгу вместе с Дуро­ вым Шимон Токаржевский рассказывал: «В январе 1850 года привезли из Пе­ тербурга двух российских государствен­ ных преступников. Это были Сергей^ Фе­ дорович Дуров и Ф. М. Достоевский — оба чрезвычайно слабые, нервно-рас­ строенные, пропитанные йодом и Мерку­ рием, точно аптекарские склянки. Они были приговорены к 4 годам каторжных работ, а потом в солдаты». Сохранились любопытные воспоминания о Дурове, записанные со слов караульных Омско­ го острога: «С. Ф. Дуров и под двухцвет­ ной курткой с тузом на спине казался барином. Высокого роста, статный и красивый, он держал голову высоко, его большие черные, навыкате, глаза смот­ рели ласково, и уста как бы улыбались всякому. Шапку он носил с заломом на затылке и имел вид весельчака даже в минуты тяжелых невзгод. С каждым аре­ стантом он -обходился ласково, и аре­ станты любили его. Но он был изнурен болезнью и зачастую едва мог ходить... Несмотря на это, он не падал духом. Го­ ворил он обо всем охотно, даже вступал в споры и мог увлекать своим живым и горячим словом слушателя. В нем чувствовалась правдивая, искренне убежденная и энергичная натура, кото­ рую не смогло сломить несчастье, и за это он пользовался большей, чем Досто­ евский, симпатией»1. Близко сошедшийся с декабристами в Тобольске и Ялуторовске священник А. И. Сулоцкий писал М. А. Фонвизину 11 ф евраля 1850 года: «Дурову поручено состоять при куз­ нице — действовать мехами и подклады- вать уголья. Говорит, он рад этому, по­ тому что, состоя при кузнице, удален от глаз зевак и что постоянно в сухом воздухе; но, по-моему, Кривцов едва ли не для насмешки это сделал». Крив­ цов — это плац-майор в Омской крепо­ сти, описанный Достоевским в «Запи­ сках из мертвого дома». Так начались каторжные работы Дурова. В 1850 году Дуров в последний р а з послал свои стихи; после этого за весь срок каторги и ссылки он не написал ни строчки. Работавший вместе с Дуровым на алебастровых разработках Шимон То­ каржевский впоследствии вспоминал: «На противоположном берегу Иртыша, на пространстве двух тысяч верст, про­ легает унылая степь, разнообразие кото­ рой придают только многочисленные кибитки и юрты кочующих по ней кир­ гизов. Каким же роскошным простором она представлялась нашим глазам по­ сле тесного и душного заключения: зимою — ослепительной белизной про­ стора, а летом — залитая солнечными лучами. К свободе, к подвижности, к жизни — тяготели сердца наши, когда грустными глазами следили мы за сво­ бодным полетом и реянием в воздухе степных орлов»2. На этих работах Дуров получил же­ сточайший ревматизм, от которого не мог избавиться до конца жизни. Но, ко­ нечно, моральные страдания оставили еще более глубокий след. Об этом он сам говорил в письме к И. И. Пущину от 13 ф евраля 1858 г.: «Годовое сиде­ ние в развалине, четырехлетнёе влаче- ние кандалов в бесчеловечной каторге, 1 П. М артьянов . В переломе века. Ист. Вести.,. 1895, т. 62. • . 2 Ш . Т о карж е в ский . Ф. М. Достоевский в Омской каторге. «Звенья», 1936, 499 стр.