Сибирские огни, 1958, № 1

Ведь только бы вовремя росчерк пера в инженерской руке — остались бы дивные рощи сейчас в молодом городке; на отдых манили бы парки, каких не бывало вовек. Достоин такого подарка на нашей земле человек! Не зря в пионерском отряде ребятам теперь недосуг: березки но улицам садят, ругая очкастого дядю за то, что он так близорук. Интурист Сменялись луны в небе чистом, пока полмира пересек —• и вот приехал интуристом в Россию русский человек. Ига тех, кто в грозовую пору, еще в семнадцатом году, бежал от выстрелов «Авроры», свою предчувствуя беду. • В порту в предутреннем тумане он сходит на берег уже с ненашим паспортом — в кармане, с ненашим подданством — в душе. В Иркутске выросший когда-то, певец заморских кабаре, ужели стала вам расплатой тоска по светлой Ангаре? И вас сегодня не она ли сюда, в Россию, пригнала, чтоб хоть туристом побывали в краю, где молодость прошла? Тоска... А мне какое дело до ваших болей и страстей! Почти полвека пролетело с тех пор над Родиной моей, как, к миру чуждому причалив, за далью водной синевы не с нами горе горевали, не с нами радовались вы. С приездом, что ж. Не надо книзу здесь устремлять смущенных глаз — Россия вам подпишет визу, хотя руки и не подаст. * В лицо не скажет, укоряя, сегодня горькие слова — ведь интуриста охраняют международные права. Все страхи прежние отбросьте... Но как уймете стыд и боль, по праву чужестранца-гостя вкушая русский хлеб и соль? Кто пожалеет и укроет, коль, голос разума глуша, вдруг закричит над Ангарою ей изменившая душа? И коль склонится понемногу в земном поклоне голова?.. Здесь интуристу не помогут международные права. П осле Она рассмеялась вначале, придя к рыбакам на баркас: — А где моего потеряли? Глаза опустив, отвечали: — Разыщем... Отбился от нас... бури V Назавтра их встретила снова и грохот байкальской■воды у ног раскатился сурово. Спросить не посмела ни слова, боясь вероятной беды.