Сибирские огни, 1957, № 6

натянувшей кофту, она обольщала одним неиссякаемым своим здоровь­ ем. Жарко, томно было в полушубке ее могучему, цветущему телу. Все еще смеялись, когда Садыков сказал недовольно: — Давайте о деле, товарищи. Его угнетало предчувствие больших неприятностей и неудач. Он был зол и утомлен до крайности. — Что ж, давайте о деле, — вздохнул покорно Егор Парменович. — Вчера не догонишь, от завтра не уйдешь. — Нет, значит, бродов? — посмотрел на него Садыков. — Со всей ответственностью говорю —• нет! Собственными ногами перещупал. Видите, вот? — поднял директор ногу. Подметка была ото­ рвана до половины, и сапог ощерился, как клыкастая собачья пасть. — Подметки что! Ноги выдергивает. Трясина зыбучая! — Я тоже переправы не нашел, — глухо сказал Садыков. — А почему вы, товарищ Садыков, не разведали предварительно до­ роги? — ровным, вежливым голосом, но желчно кривя рот, спросил Не­ успокоев. — Помнится, позавчера в городе вы говорили о хорошо орга­ низованном марше, а шли, оказывается, с завязанными глазами? — Как верблюд на чигире, да? — Садыков крепко провел ладонью по волосам, жестким и прямым, как вязальные спицы, и закричал, тыча в карту пальцем. — Вот кто меня подвел! Карта! На, смотри, чистая степь! Понимаешь? Никаких естественных преград нет! Я топографии не должен верить, да? — А на местности естественные преграды, оказывается, есть? — улыбнулся прораб с той же безучастной вежливостью. — Чего смеешься? Я как на мине подорвался! — кричал Садыков, глядя на прораба. — А тебе смешно, да? Кстати, почему вы зовете меня на «ты»? Право, я не достоин этой чести, — резко пощелкивая замочком лежавшего на коленях несессера, холодно заметил Неуспокоев. — У нас, спортсменов, считается: не упасть на первом перегоне ■— половина победы. Вы упали. — Это да. Затопил печь — подкладывай и подкладывай! А то уйдет тепло, и вся топка пропала! — откликнулся молчавший до сих пор Гру­ шин. Прораб оглянулся на него недовольно и продолжал: — Давайте не будем спорить, давайте подсчитаем, как сказал один умный человек. График у нас очень напряженный. Задержимся в пути — задержим посевную, задержим посевную — задержим строительство. Ни одного звена не выбросишь. Не так ли? А вот путевой график у нас ло­ мается, и это ляжет нам на плечи чугунной плитой. И если у нас всюду и всегда так будет, то я, открыто говорю, сбегу! — Куда? ■— тихо спросил Корчаков. Лицо Неуспокоева стало непреклонным: — Целина велика! Туда, где не только требуют от тебя подвигов, но и дают возможность для их -свершения. Согласен на любые трудности, лишь бы не простои! — Работать хорошо, в том числе и без простоев, это .уже подвиг, — •по-прежнему тихо сказал директор. — А вам, Николай Владимирович, такой подвиг не по плечу? Так вас прикажете понимать? Лицо Неуспокоева окаменело. — Разрешите мне, Егор Парменович? — по привычке встал Борис. — По-моему, для успеха дела первое — это создать для людей челове­ ческие условия труда. А у нас на переправе хватают первых попавшихся парней и ездят на них, пока они не взмылятся. Люди только что вылезли из болота, не успели обсушиться, а им кричат: «Довольно зады греть! Не на курорт приехали!» — И снова в болото! А в это время десятки лю­ дей болтаются без дела.