Сибирские огни, 1957, № 6

Свободная профессия! Дурак тот, кто говорит, что шофер, мол, извозчик* подбрасывает да подвозит. Врешь! Шофер — это вроде моряка. Он по- настоящему только на дороге живет. Большое это слово — дорога! С дороги далеко видно! Был бы руль в руках, больше мне ничего не нужно. Это что, от характера что ли? — посмотрел он на Бориса. — Пожалуй, — согласился Чупров. — И очень хорошо, если лю­ бишь свое дело. Это уже половина твоего счастья. — Во-во! — снова улыбнулся Мефодин. Улыбка его была добрая,, доверчивая. — Я, как получил впервые машину... Ну-у! Куда-a! Счастли­ вее меня никого нет! Без машины я никаких талантов не имею. А по то­ му закрепился я за ней намертво! Борис искоса, осторожно посмотрел на него. Мефодин вел машину с небрежной хваткой опытного водителя. На подушке своей сидит сво­ бодно, уверенно, как всадник, слившийся с седлом. И кабинку принаря­ дил. По верху боковых окон темно-зеленые.плюшевые занавески с пом­ понами, в стеклянной пробирке — бумажный цветок. Не роскошное, но любовное убранство! — Я дорогу видеть хладнокровно не могу, — снова заговорил Ме­ фодин после долгого молчания. — Тянет! Каждый день что-нибудь но­ вое, встречи разные... — Зараз можно казаха с козой встретить. Грандиезный калым! — намекая на что-то, нехорошо ухмыльнулся Шполянский. Мефодин сразу помрачнел, нахмурился. Борису показалось, что между ними есть что-то, крепко их связыва­ ющее. Но что это может быть? Уж очень они разные. Пышной шапкой, весело поднимались Васины кудри. Ими заросла, казалось, и малокозырка «бобочка», всегда ухарски сдвинутая на одну бровь. А выпущенная на лоб волнистая прядка придавала его лицу не­ укротимое озорство. Но не только шевелюра, все у Мефодина было куд­ рявое, бесшабашное, озорное: и пушистые ресницы, и смешные перевер­ нутые запятыми брови, и задирчивый нос, и трегубый рот с рассеченной верхней губой. И голос был кудрявый, с картавинкой, и даже улыбка, на­ всегда застрявшая в углах губ, тоже была какой-то перепутанной, то сзорной, а то несмелой и виноватой. Совсем другим был Шполянский, высокий, с длинными, вялыми ру­ ками, с бледным малокровным лицом, исцарапанным, как иглой, мел­ кими, преждевременными морщинами. Невыразительными были и крас­ ненький, насморочный носик, и распущенный, смятый рот, и голос, сколь­ зкий, гладкий, без зацеп. Но многое темное могли таить тяжелый волчий лоб и круглые, янтарно-желтые глаза без бровей. Они были такими вы­ пуклыми, что походили на бусины, пришитые к лицу. Остро и вниматель­ но смотрели эти глаза. — А у вас какая специальность, товарищ Шполянский? — спросил Борис. — Токарь, — коротко ответил Шполянский. Борис с сомнением посмотрел на его вялые, неловкие руки, нелепо торчавшие из коротких рукавов замасленной до блеска телогрейки. Пе­ рехватив его взгляд, Шполянский поднял к лицу Чупрова растопырен­ ные пальцы: — Вот з этой руки, з десяти, как сказать, пальцев, маю кажный ми- сяц тыщу. То, как железо, твердо! А инший мисяц и более пощастит. На висших, как сказать, оборотах роблю! На фотокарточку снимали. Пере­ довик! — Оська, он все может! — У Мефодина задрожали ноздри от сдер­ живаемого смеха, и Борису снова показалось, что между ними есть что-