Сибирские огни, 1957, № 6

Ветерок потянул в другую сторону, и тугие барабаны смолкли. Д и ­ ректор вздохнул и с удивлением посмотрел на газету в руке. Ах да, он со­ бирался читать газеты. Но когда это было? — взглянул он на часы. Про­ шло всего две минуты... Две минуты только, а сколько передумал он, ско­ лько вспомнил за эти короткие минуты! А за окном снова родился звенящий звук. Галим Нуржанович встал на цыпочки, подтягиваясь к форточке. Нет, это не весенний перелет! Это тот самый необъяснимый шум, что разбудил его. Директор рванул рамы. Посыпалась окаменевшая замазка, окно распахнулось, и в комнату вме­ сте с влажным ветром ворвался то осекающийся, то снова возникающий гул многих моторов. Гул этот хлынул упругой волной, и от нее звякнули стекла в отсыревших рамах. Галим Нуржанович приложил руки к груди, унимая больно забив­ шееся сердце. Это тоже вестники весны, это пришли они! Наконец при­ шли и сюда! Он бросился в прихожую, торопливо, не попадая в рукава, надел прямо на белье тяжелую овчинную шубу и выбежал на двор. Там уже стояли Кожагул и Варвара. Их тоже разбудил певучий гул моторов. Варвара, белевшая в темноте платком, нервно зевала и вздраги­ вала, когда ветер приносил урчание машин. — За сердце хватает. Так-то и дома бывало, весной... трактора ...— тихо сказала она, и старый учитель, не видя ее, почувствовал, что она смотрит на степь, а видит родину, Смоленщину. В степи было черно. Туча, вчера днем разразившаяся весенним лив­ нем, все еще висела над степью, закрывая луну и звезды. И в этой тьме плыл протяжный, глубокий гул, словно суровый и важный голос строго говорил что-то замершей в испуге степи. Первый, слабый огонек загорелся внизу, в мазанке колхоза, затем огни зажглись во всех колхозных домах, осветив холодно и масляно блестевшую размытую ливнем дорогу. И это было как сигнал: далеко в степи, у самого горизонта, возникло дымящееся зелено-серебристое заре­ во. Оно было живое, пульсировало, дышало, то припадая к земле, то Езлетая к черному небу. Завораживал, притягивал этот живой, трепещу­ щий свет. Вместе с заревом начал стремительно нарастать гул моторов, мощ­ ный и звонкий, от которого дрожала каждая частица воздуха. Карабас зло залаял на этот непонятный шум, но Кожагул пнул собаку, и она, взвизгнув, смолкла. Зарево упало на землю, и, как огни корабля в море, блеснула вда­ ли первая пара фар, за ней вторая, третья. Каждый миг взлетали на горизонте новые огоньки, а вскоре стали видны и сами машины. Малень­ кие, темные, они бежали по степи, ощупывая дорогу усиками-лучами. Их огни двигались по ломаным линиям, и от этого степь осветилась во все концы. Стало очень светло, весело и будто бы даже тепло. И полузасох­ ший карагач выступил залитый светом, как поднявшийся с постели умирающий. Со степи потянуло бензиновой гарью. Машины шли уже у подножья сопки. Они включили дальний свет, и на белых стенах школы запрыгали угольно-черные тени троих людей. Маленькие машины пролетели, шипя шинами по. грязи и раскачивая на ухабах полосы света. Тяжеловозы на­ летели, как шквал, со свистом разрывая воздух. По-слоновьи топали тол­ стыми баллонами огромные самосвалы. Осторожно, чтобы не расплес­ кать свой опасный груз, проплывали бензовозы. Ярко освещенной, уютной комнатой, непонятно как попавшей в темную сырую степь, пролетел бесшумно большой автобус. На занавесках его окон угадывались силуэ­ ты людей. Большая жизнь мчалась по замершей степи, ибо шли не толь­ ко машины — шли новьг ми, смелыми мыслями. А 2. «Сибирские огни» № 6. ЁШЧЙДОШООластш