Сибирские огни, 1957, № 6

краюшка черного хлеба, заработанная тяжким трудом? Вот ее уже нет, нет да­ же крошек... Перед концом упряжки в забой зашел молодой русый шахтер. — Как дела, Иван Андреевич?— тихо спрашивает он. — Ничего. Десятник был... — Все в порядке? — Слава богу! Пришедший вытаскивает из-за пазухи сверток в черной тряпке и, отдав его Богачеку, бесшумно исчезает. Иван Андреевич прячет сверток в уголь, который скоро начнут спускать в вагонетки, и вновь берет обушок. Нуж но продолжать работу... ...Это было давно. Больше 40 лет те­ му назад, еще до выстрела «Авроры», еще по ту сторону рубежа, с которого началась новая эпоха в истории челове чества. Просты е люди— герои — То время, как говорится, стало уже историей, и о нем можем расска­ зать только мы, старики... Мы с нашим хозяином, Максимом Власовичем Павловым, расположились в весеннем зеленом садике, плотно обсту­ пившем его просторный многооконный дом. Цветет акация, буйно благоухают разодетые в белое яблони, лопочет неж­ ными листочками липа. Максим Власович сидит под черему­ хой на табуретке. Он невысокий, плот­ ный, очень живой. Старик? Нет, это ни­ как не подходит к нему. У Максима Власовича круглое, розовощекое лицо, веселые, молодые глаза, и смеется он с юношеской непринужденностью. — Ну, что ж, раз все по порядку требуется, начну, как говорится, с само­ го корня. Нас, стариков, хлебом не кор­ ми, а дай потолковать о давнем, минув­ шем. А когда тебе на седьмой десяток и жил ты не в норе по-мышиному, то бу­ дет о чем рассказать, на много книг до­ станет... Максим Власович улыбнулся своей молодой улыбкой, стряхнул какого-то червячка с черемуховой ветки и продол­ жал: — Происхожу я из самой обыкновен­ ной крестьянской семьи, безземельной и безлошадной. Деревня наша была бед­ ной, про нее будто сказано было в книге одной, что на мужика приходилось по четверть лошади. Досыта ели хлеб по праздникам, а то в день кусочек с ла­ донь, а то и меньше. В деревне мужикам особо делать бы­ ло нечего: какая работа на полдесятине? Мужики отсеются и расходятся в города на заработки. Отец весной бурлачил на Неве, старший брат нанимался в работ­ ники, а я с десяти лет пастушить начал. Зарабатывал в лето три пуда муки. Не­ велики три пуда, а все же не лишнее — прибавка к отцовским заработкам. Когда мне исполнилось двенадцать лет, отец надумал отдать меня в ученье. Отвез в Питер и препоручил сапожнику. Тут-то. и узнал я настоящую муку. Били меня все. Сказал не так — затрещина, взглянул нехорошо — оплеуха, забыл что — шпандырем по спине. Плачу, бы­ вало, горькими слезами ночи напролет, а кто пожалеет, кто услышит? Битье мордобой этот был в обычае. Такое уж- время было подлое, что человек остер вененный жил, озлобленный... Максим Власович помолчал, задумчи во глядя куда-то поверх буйно цветущих яблонь. — Я вот смотрю на теперешнюю жизнь, вспоминаю старое и спрашиваю себя: «Уж не приснилось ли тебе все это, старина? А может, просто придумал вообразил все это о прошлом?» Но нет шалишь! Все это было, и так живо вспоминаю, что даже кожа загорит, буд то только сейчас тебя шпандырем хле­ стали. Удрал я от сапожника, не выдер жал. Скитался по Питеру, подолгу сто ял перед витринами лавок: голодев был... Едва не умер, да, к счастью, при­ бился к одному доброму рабочему-чело веку, устроил он меня на завод. Получ ше стало. Приглядывался я там к лю дям, разговоры всякие слушал и хоть молод был, но стал уже прикидывать — что к чему. Узнал,' что в то тяжелое время среди рабочих тайные кружки имелись, выпускались листовки против царя и хозяев. Там, в Питере, я прошел свою первую душевную школу, глаза, у меня стали открываться ра человечью' жизнь. Там же я к делу своему при­ бился — к машинам. Отец решил перебраться в Сибирь говорили, земли там вольные и заработ­ ки не в пример здешним. Мы все броси­ ли и поехали. Прихватили с собой лишь каждый свое: отец и брат — топоры а я — кое-какой слесарный инструмент. Отец поселился в деревне, а я — мне было уже лет восемнадцать — подался на шахты в Судженку. Хозяином этих шахт был московский дворянин Михель сон. Я поступил слесарем в шахтные ма­ стерские. Теперь на месте этих мастер ских завод вырос — замечательный за вод, угольные машины выпускает. Но никакого богатства в Сибири для себя мы не нашли. Отец, правда, дом по­ ставил, лошаденку приобрел, да на этом и остановился. Немного набогатеешь на своем горбу. А у меня жизнь пошла другим чередом, по другим рельсам. В двенадцатом году я участвовал в заба