Сибирские огни, 1957, № 6

Завхоз снова заикал, но захохотать не успел. Из-за скалы вышел Неуспокоев. Он спросил у Шуры, спокойно, но кривя рот: — Вы зачем выпрыгнули из машины? Шура виновато улыбнулась и в смущении подняла плечо к накло­ нившейся голове. Она не знала, что ответить. Борис громко задышал к двинулся к девушке. Неуспокоев встретил его надменным взглядом и опустил руки в карманы пальто, оставив снаружи большие пальцы. Он ждал, вызывающе пошевеливая высунутыми пальцами, и тень его от яркой луны тоже шевелила длинными пальцами. Борис молчал: ревни­ вая ненависть перехватила горло. — А если крушение, если раненые и покалеченные люди валяются на дороге? — зловеще растягивая слова, спросил Неуспокоев, снова пе­ реводя взгляд на Шуру. Крушение? — прошептала Шура, прижав руки к груди, и закри­ чала, рванувшись бежать. — Где крушение?.. Пустите, да пустите же! — Она ударила по рукам перехватившего ее Неуспокоева. — Д а нет крушения и раненых нет! — крикнул прораб, напуганный ее порывом. И когда Шура перестала рваться из его рук, он напряжен­ но улыбнулся. — Извините, напугал вас... Я знаю, зачем вы здесь. Боже мой, все рвутся совершать подвиги! А ваше геройство, ваш самоотвер­ женный порыв заменили, как видите, бочкой с селедкой И проще, и легче. Шура молчала, не мигая смотрела ему в лицо, в его глаза с холод­ ным лунным блеском в глубине. — Что вы так смотрите на меня? Сердитесь? Не надо, — ласково взял он ее под руку. — Идемте. Колонна стоит недалеко. Шура не шевельнулась, потом медленно освободила руку и пошла одна. — А почему колонна стоит, товарищ прораб? — крикнул завхоз. — Дальше хода нет. Дорогу размыло, — любезно улыбнулся ему Неуспокоев. — И еще новость! Васька Мефодин поймался. Допрыгался! — мстительно сказал Виктор. — Как поймался? Кто его поймал? — Борис словно вынырнул иэ омута ослеплявших и оглушавших его чувств. — Вы же слышали: дальше дороги нет! Нет, нет дальше дороги! — со злой настойчивостью повторял за его спиной НеусгЛжоев. Г л а в а 25 Директор Корчаков отвлекается от своих прямых обя занн о ст ей , а Вася Мефодин саж а е т с е б я на скамью подсудимы х Колонну остановила широкая промоина. Она начиналась где-то на вершинах гор, постепенно расширяясь, сползала к дороге, разрывая ее нешироким, но глубоким оврагом, уходившим вниз, в долины. На краю промоины-оврага, когда подошел к ней Борис, стояли Бармаш и Галим Нуржанович. — Теперь все! Приехали! — со злой горечью сказал Федор и начал торопливо застегивать куртку, будто решил плюнуть на все и уйти. Га­ лим Нуржанович болезненно вздохнул, снял очки и забыл про них. Метрах в десяти от промоины стояла мефодинская машина. — А где Мефодин? — спросил Борис.