Сибирские огни, 1957, № 6
ворили тихо, почти шепотом, о маслоподаче, амортизаторах и прочем т а ком же специальном. У костра сидели Шура, Марфа и Неуспокоев . Не видя ни директо ра , ни завгара, ни начальников автовзводов, Борис с сожалением решил, что опоздал, но Шура успокоила его: — Мы идем сейчас осматривать «Слезы шофера». Пойдете с нами? — «Слезы шофера»? Что это такое? — удивился Борис. Шура перешла на шепот и оглянулась: — Очень опасное место, шоферы заранее его так прозвали. Дирек тор и Бармаш .уж е ушли, а Курман Газизович ждет Грушина и Ворон кова. Теперь только Борис увидел завгара. Садыков спал, привалившись к жердям шалаша, сидя на кожаной подушке, вынутой из кабины. Рез че выступила на его лице, как у больного, желтизна, обострились скулы со свежими порезами от бритья, но был он, как всегда, туго затянут по шинели офицерским ремнем, как всегда, блестели глянцем выбритые щеки и строго стягивал шею белоснежный подворотничок. — Как сел покурить, так сразу как в воду канул. Вымотался окон чательно, — ласково посмотрела на него Шура. — Пойдете с нами, товарищ корреспондент? У нас с кавалерами кризис, — кокетливо улыбнулась Борису Марфа. — Кто лес валит, а ко торые от лесоповала освобождены, те вон об амортизаторах толкуют. Н а шли темочку для такого денька. А денечек! — бурно вздохнула она. Гла за ее смотрели в глубину леса. И прислушивалась она к чему-то. — Не знаете, соловьи здесь есть? А нет, то хоть лягушки? Про то же самое по ют, если разобраться. — Постойте, а 300000 наличными и сорок пятый номер? — по смотрел Борис на ее ноги. — Порядок! — Марфа протянула ногу в небольшом кирзовом сапо ге и засмеялась грудным, воркующим смехом. — Ильюшечка Воронков выручил своей запасной парой. Ножка у него, как у барышни. А к на личным Егор Парменович комсомольца с наганом приставил. Они говорили очень тихо, но Садыков беспокойно зашевелился, от крыл глаза и спросил плохо повинующимся голосом: — За Грушиным и Воронковым послано? — Давно, Курман Газизыч! — крикнул один из шоферов. — Д а вот они идут. — Приказано явиться, товарищ майор! —■весело и щеголевато от рапортовал Илья. — Как с лесом, Воронков? — спросил, не вставая, Садыков. — Кончаем, вот-вот прорубимся, — ответил Илья. — Идем, значит, дорожку осматривать? Растопыренные пальцы, лежавшие на груди, вздрогнули, но Са дыков не шевельнулся. Он за эти секунды ухитрился снова уснуть. Воронков и Грушин переглянулись. — Ж аль, а придется, — сказал Воронков. — Будите, Степан Ели зарович. Грушин притронулся осторожно к плечу завгара: — Начальство, встрепенись! Садыков вздрогнул, крепко провел по лицу ладонью и улыбнулся сонной еще улыбкой. — Дома был. Дочку видел. Он не спеша зажег прилипшую к губе, потухшую папиросу и, спо хватившись, вскочил: — Айда, пошли! Ночь обогнать надо. — Он посмотрел на низкое солнце. — Нет, не обгоним!
Made with FlippingBook
RkJQdWJsaXNoZXIy MTY3OTQ2