Сибирские огни, 1957, № 6

Борис положил ручку. А может быть, все это есть? И самоотвержен­ ные дела, и яркие люди, и даже романтика, а он этого не видит, не умеет глубоко вторгаться в нашу действительность? Борис провел взглядом по лицам людей, набившихся в столовую, и его удивил восторженный блеск в глазах молодежи. И на лице Марфы игра­ ли не только кровь и здоровье, но и волнение. И лежавшие на коленях ру­ ки старого Крохалева то сжимались в кулаки, то разжимались, совсем, как перед дракой. Что их так взволновало? Ах, да, Садыков рассказывал о танковом броске через Судеты. — Ну-с, как на это старые степные волки смоТрят? — посмотрел Корчаков на сидевших на диване водителей. — Ваше решающее слово, мастера дальних рейсов! — Подождите, Егор Парменович, — шепнул ему Грушин и громки сказал сидевшим на полу. — Мы и вашего слова ждем, ребята. Учитесь быть хозяевами. Партия большое дело молодежи поручила. А хозяева на самом трудном воспитываются. После короткого общего молчания кто-то в прихожей сказал: — Наше дело телячье. Пусть начальство думает. Чего они за нас прячутся. — Телешок! — презрительно бросил, обернувшись, Виктор Кроха- лев, сидевший на полу среди молодых шоферов. —- «Пусть начальство ду­ мает!» А свой ум в тряпочку завязал? Слышал ведь, что партия сказала: пусть у ребят свое большое дело будет. Примостившийся у самых ног Бориса молодой шофер крикнул лихо: — Чего там балакать? Дочапаем! Одно колесо здесь, другое там — в момент! Он вскочил и, бросив руки по швам, шутливо отрапортовал: — Товарищ директор, одним словом, техника и личный состав на скрозь целинной, непромокаемой совхозно-жангабыльской автоколонны к выполнению боевого задания готовы! Разрешите выполнять? Егор Парменович устрашающе пошевелил усами: — Ты мне брось петрушку ломать! Ты мне треп не разводи! Серь­ езно говорить надо! — Серьезный разговор у директора имеется, — не глядя на Корча- кова, старательно наматывая на палец поднятый с пола проводок, сказал Садыков. — Он за молодых шоферов боится. Молодая, говорит, травка, зелень! Это серьезный разговор. — Д а , это меня смущает, — открыто, не тая, заговорил директор. — Много у нас молодняка! Только что с курсов. Настоящую трудную доро­ гу вы еще не видели. — Он опустил глаза на сидевших на полу молодых шоферов. — Можем мы на вас опереться? Не подведете? Голову с нас не снимете? Что голова! Партийные билеты не заставите выложить? — медленно и тихо, загустевшим голосом закончил Егор Парменович. Молодые шоферы автоколонны, выпускники садыковских курсов, справляли медовый месяц. Наконец-то они мчатся на упругих шинах по степи, наконец-то они познали волнующую власть человека над мощной и умной машиной. Они как-то сразу повзрослели, эти мальчики. И вот им открыто не доверяют! Сказаны были такие слова, на которые надо отве­ тить. И ответить по-настоящему! Долго не было желающих ответить директору. Наконец, с пола под­ нялся забившийся в угол маленький, хрупкий мальчуган, с нежным де­ вичьим лицом и сердитыми серыми глазами под растрепанными бров­ ками. Его не знали ни директор, ни Чупров. Мальчишку всунули в огром­ ные валенки, оклеенные по низу ярко-красной автомобильной резиной; запеленали в добротный овчинный полушубок и вложили под мышки большие рукавицы.