Сибирские огни, 1957, № 5

Ты, Полянка, ступай домой, к матери, — пророкотал Филимон Прокопьевич. — Что ты ее гонишь? Агнея-то, поди, ищет ее по всей деревне. Ты из-за чего с матерью- то повздорила? Не приставай, говорю. Не к тебе пришла, ко мне. — Ты помалкивай, старая. Я тут хозяин. — Ты хозяйствуй в лесхозе! Корову и нетель увел, углы оставил, да и над углами приезжаешь командовать? Поди к Головешихе и-там хо­ зяйствуй! А нас не трожь. Я, может, век доживу с Полянкой. — А я тебе на это... Филимону Прокопьевичу помешал звук хлопнувшей калитки. — По стуку знаю — Агнея, — сказал он. Полюшка поспешно шмыгнула в горницу; Филимониха сморкнулась в передник, и, еще более согнувшись, засуетилась с чайником. Прислушиваясь к скрежету железной щеколды на сенных дверях, к шагам Агнии, к тому, как она нашаривала дверную скобу, Демид отпя­ тился поближе к печке и застыл белой тенью на ее темном фоне. В избу Агния вошла без стука, высокая, в плюшевой жакетке, в бе­ лых чесанках и в пуховой шали, небрежно накинутой на голову. — Здравствуйте, — Агния остановилась у порога. Заметив белого­ лового седоусого человека в белом полушубке, сощурилась и спросила у Филимонихи: — Полька у вас? — Где же ей быть еще, Аркадьевна? — поспешно отозвался Фили­ мон Прокопьевич. — Вот спряталась в горницу и велела сказать, будто нет ее. Агния горестно вздохнула. — Замучилась я этот год с ней. Как с ума сошла! Работы по горло, дома приходится бывать в неделю раз, а тут еще она села мне на шею. Ни учиться, ни помогать в доме — ничего не хочет. И что с ней? Двойки, двойки! С осени начала хорошо, ну, думаю, остепенилась после третьего класса. И вдруг тетради в сторону, книги побоку, и пошла!.. То в кино, то, вчера, вместо школы умудрилась стригануть в Кижарт! — Знать, переняла все штуки Демидовы, — хихикнул Филимон Про­ копьевич. — Тот учился сперва не приведи бог до чего худо! В шестой группе выкинул такой номер, что я его драл, как Сидорову козу. Зажал ему голову промежду ног и давай исповедовать!.. — Что и говорить, прикладывал ты руки к Демушке, — вздохнула старуха. — И за дело, и без дела, а все березовой кашей потчевал. Бил- то за что? З а доброту Демушкину! Тот каким рос? Рубашку с плеч для другого, а ты за дубину и потчевать: «Не растаскивай! Не будь просто­ филей!:» — А ты бы как хотела растить человека? — огрызнулся Филимон Прокопьевич. — Чтоб все имущество растащил, да и тебя бы в залог от­ нес в потребиловку. Так, что ли? Агния хотела было сесть на стул, поданный ей Филимоном Прокопь­ евичем, но почему-то, взявшись рукою за спинку стула, снова оглянулась на белоусого незнакомца у печки и задержала на нем взгляд. — Агния, — тихо, очень тихо сказал он. Какая-то страшная сила тянула Агнию к белоусому человеку, на­ звавшему ее имя. Йе узнаешь? — снова проговорил незнакомец, машинально прове­ дя темной ладонью по носу, губам и подбородку, будто смывая грязь. Молчание в избе стало тягучее, настороженное. Если бы эти слова